Мы можем очень хорошо моделировать термодинамические уравнения, но уравнение не горячее, оно не может ни согреть, ни обжечь нас. Безупречная модель жара — не сам жар. Мы знаем, как смоделировать потоки воздуха вокруг крыльев самолета, но независимо от того, как бы безупречна ни была наша симуляция, она не поднимет нас в воздух. Модель движения — не само движение. Может, «Жизнь» тоже не существует без натурального углеводородного ее воплощения. Приверженцы И-Жизни нашли кличку для этих углеводородных шовинистов — и называют их «карбоквистами».
Патриарх Искусственной Жизни Родни Брукс проектирует похожих на насекомых роботов в Массачусетском Технологическом Институте. Используя принцип — «быстро, дешево и неконтолируемо», он пытается сконструировать маленьких многоногих роботов, которые могут вести себя так же ловко, как муравьи. Он со своей группой студентов-старшекурсников уже добился кое-каких успехов. Брукс считает, что в терминологических спорах упускают из вида главное. Он мечтает о мире, в котором роботы, не умнее насекомых, будут повсюду; возможно, не очень сообразительные, но проворные и успешно выполняющие свою задачу. Брукс говорит:
— Хотите поспорить: живые они или нет — валяйте. Но если он сидит вот тут и существует 24 часа в сутки и 365 дней в году, делает работу, которую сложно сделать, и делает ее хорошо, то я счастлив. И какая разница, как его называть?
Онтологические и эпистемологические споры никогда легко не урегулируются. Тем не менее Искусственную Жизнь, несмотря на то, заслуживает она этого названия или нет, по крайней мере легко увидеть и взять в руки. «Слепой часовщик» уподобляет компьютер домашнему микроскопу для исследования воды в пруду. Кроме того, программа стоит всего двенадцать долларов! Она проста и дешева, как раз для начинающего натуралиста И-Жизни.
Из-за распространенности мощных компьютеров исследование И-Жизни доступно каждому. «Бери и пробуй» — настоящая наука для «хакеров». Большинство программ И-Жизни состоят из следующего: берешь компьютер, находишь на нем что-нибудь поинтереснее, начинаешь крутить рукоятку фокусировки, пока не получится что-то позамысловатей. Определение того, что вы видите — самая сложная часть, «настоящая наука»; тут и расходятся пути реальной науки с ее принципами воспроизводимости, неопровержимости формальной и строгой и науки, опьяняющей и очаровывающей своей интеллектуальной игрой. Но пока вас заражают радость и веселье от созерцания неведомого и изначальный трепет первооткрывателя.
Об искусственной Жизни как отрасли знания существует уже обширная литература. Наиболее полный и удачный, на сегодняшний день обзор — книга Стивена Леви — «Искусственная Жизнь: поиск нового творения» (Пантеон Букс 1992).