– Одеты в униформу?
– Именно. Поэтому так и называют.
– Вот оно что. Значит, Антон в любой момент мог выйти либо на замену артистам, либо «на подхват» к униформистам. То есть отношения с коллегами у него были хорошие?
– Само собой. Если плохие отношения, лучше сразу уходить. Цирк – это как единый организм, если одно что-то заболело, страдает весь организм. У нас ведь здесь в основном семьи. Есть даже династии. Акробаты Гавриловы, например, или Рита Стрункина с матерью, они с собачками работают. Так вот, если какие-то свары, «внутренние конфликты», так сказать, иногда приходится даже номера отменять. А как же? Иначе нельзя. Как они на манеж выйдут, если до этого все между собой перегрызлись? Номер не получится. Поэтому отношения мы всегда стараемся поддерживать нормальные. Иначе цирк можно закрывать.
– Антон тоже ездил с семьей?
– Нет, он один. Он да Геннадий Викторович наш. Никак себе подругу жизни не подберет, слишком уж знаменит, нет достойных, – презрительно скривился Крабовский. – Вот и ходят парой. Гена Зинке, поварихе нашей, мозги компостирует, а Антоша к этой самой Рите, дрессировщице, наведывается. Наведывался, точнее, – поправился Крабовский, мельком взглянув на труп. – Да только не много толку было от этих свиданий. Как гастроли – что тот, что этот – ни одной юбки не пропустят.
– Значит, они были друзьями? – навострил уши Лев.
– Как вам сказать? Может быть, и были. Только дружба эта такая… не сказать, чтобы очень верная. Когда на гастролях, тогда друзья. Выпить вместе, девчонок посни… Ну, то есть я хотел сказать, что на гастролях они больше общаются. А когда, как говорится, не сезон, по-моему, и не перезваниваются даже.
– Но в сезон, если я правильно понял, они вполне между собой ладили. Что ж, это и понятно, оба свободны, оба в активном возрасте…
– Вот именно… в активном, – с досадой фыркнул Крабовский. – Где надо и где не надо, активность свою проявляют. Антона я, конечно, действительно мог выпустить на замену, но временами его хоть самого подменяй. Так налижется, что… Ну, то есть, я хотел сказать, внутри коллектива разные бывают проблемы, – вновь дипломатично поправился Крабовский. – С семьями, конечно, гораздо удобнее работать. Там уж они сами следят. Пьянки эти или походы разные «налево» – это редкость. А эти двое… просто постоянная головная боль…
Озабоченное выражение лица Чапая со всей очевидностью доказывало, что говорит он искренне.
– Неужели Шутов тоже выпивает? – удивленно поднял брови Гуров. – Я слышал, что животные не любят запах перегара.
– Наверное, – цинично усмехнулся Крабовский. – Только их не больно-то спрашивают, что они там любят, а что нет.