– Идемте! – Парнишка с независимым видом направился к дому, бросив через плечо: – Я ща вернусь!
– Ты нам подъезд не откроешь? – спросил у него Станислав.
Но пойти с операми на задержание захотели и все остальные. Поэтому Гурову пришлось остановиться и пояснить, что, во-первых, такой толпой они рискуют спугнуть подозреваемого, а во-вторых, нет никаких гарантий, что тот не захочет оказать вооруженного сопротивления.
– Не дай бог, пострадает кто-нибудь из вас! Вы понимаете, что это смертельно опасно?!
– А у вас самих есть из чего стрелять? Нам не покажете? – спросил паренек в белой бейсболке.
– Хорошо! Покажу, – пообещал Лев и тут же выдвинул свое условие: – Но тогда уговор: мы идем на задержание, а вы продолжите свой матч. Договорились?
Разумеется, все тут же сбежались к нему и с удивленным восхищением принялись рассматривать «Стриж», комментируя увиденное.
– А вы из него метко стреляете? – спросил голкипер.
– Девяносто восемь – девяносто девять из ста, – простецки, без рисовки, ответил Гуров.
– А вам в бандитов стрелять доводилось? – поинтересовался худенький мальчонка, не отрывавший горящего взгляда от оружия.
– Доводилось. Только вот что я скажу… Это только в голливудских фильмах, улыбаясь до ушей, палят направо и налево, кладут всех подряд наповал, даже глазом не моргнув. В жизни все несколько иначе. Даже если приходится стрелять в очень плохого человека, это бесследно не проходит, в любом случае на душе остается не очень приятный осадок. Да, в нашей работе есть своеобразная романтика. Но она иногда бывает суровой и в чем-то даже жестокой – это, парни, надо помнить.
Они со Стасом подошли к двери третьего подъезда, и «спартаковец», достав из кармана штанов связку ключей, приложил к коробке домофона кодовый ключ. Раздалось отрывистое пиканье. Поблагодарив мальчишку и отправив его обратно на поле, опера вошли в подъезд. Они быстро и бесшумно взбежали по лестнице на четвертый этаж, остановились напротив сороковой квартиры, и Лев нажал на кнопку звонка. Вскоре за дверью послышались чьи-то шаги. Женственный голос нараспев спросил:
– Кто-о та-а-м?
– Уголовный розыск! Откройте! – жестко уведомил Крячко, поднеся свое удостоверение в дверному «глазку».
– А что вам нужно? В чем дело? – испуганно заговорил хозяин квартиры.
– Откройте, мы вам объясним! – суховато бросил Лев, предположив, что тот для чего-то решил потянуть время, и повернулся к Крячко: – Слушай, Стас, а не собирается ли Фэртон дать деру через балкон, или – что там у этого нашего хозяина?
– Не исключено… – насторожился тот. – Может, мне спуститься вниз?