Но из грустных мыслей пришлось вернуться в реальность, к котлу с зельем.
Сегодня у нас была сдвоенная пара. На первой разбирали теорию, а на второй осторожно перешли к практике. Неприятности пришли как раз в этот момент, притом с совершенно неожиданной стороны.
По мне стал ползать Гриард. И не с черепашьей скоростью, как обычно, а весьма быстро, из-за чего я дергалась, словно от щекотки, и периодически хлопала ладонями по платью, намекая артефактному гаду, что дальше хода нет.
Гриард слушался, но не сдавался, упорно желая вылезти на свет божий и посмотреть, что же тут есть такого интересного. В данный момент противная ящерица подбиралась к шее и, судя по ощущениям, уже медленно, на пробу высовывала переднюю лапу за пределы горловины платья. Щелчком отправив наглую конечность обратно, я случайно смахнула рукавом с подставки толченый корень златоцвета. Ступка упала, а жёлтый порошок тонкой струйкой посыпался в мое почти готовое зелье.
— Бульк! — угрожающе сказало варево, и мы с все же вылезшим на ладонь Гриардом выжидающе уставились в котел.
Зрелище не радовало. Темно-зеленая жидкость медленно меняла цвет на коричневый, а после вообще на антрацитово-черный.
И снова сказала “бульк”!
— Эм… Святомира Елизаровна, — позвала я, потихоньку отступая от результата своего вольного творчества.
Видимо, преподавательница что-то услышала в моем голосе, потому что торопливо двинулась ко мне, на ходу готовя изолирующие чары.
И не зря.
Отворотное вновь поменяло цвет на ядовито-розовый и стало быстро пузыриться, стремительно вылезая из котла и захватывая прилегающие территории. Стол под ним дымился как под кислотой. Я грустно смотрела, как медленно растворяется в зелье моя записная книжка…
— Ну, Ведана! — многообещающе процедила старая ведьма, начаровывая защитный купол вокруг моего столика.
— Простите, — промямлила я, находясь в нетипичной для меня ситуации.
С кислотным потопом наставница справилась довольно быстро, но не успели мы облегченно выдохнуть, как угрожающий “Бульк!” раздался с другого конца аудитории.
Сначала “Бульк”, а потом и “Бах!”
Спустя минуту, мы все стояли, облепленные какой-то синей массой, а единственная чистая Радомира, виновато теребила передник.
— Я не знаю, как так получилось… вроде бы все правильно делала.
Наставница оттерла с лица, слава Природе, не жгучую жидкость, и рявкнула:
— На отработку! К некромантам! Завтра же! — посмотрела на меня, после на рыжую и добавила. — Обе!