Я снова достаю телефон, ищу номер Роба и только потом вспоминаю, что удалила его из списка контактов. Но последовательность цифр все еще хранится в памяти, и я набираю номер. Не могу понять, зачем звоню, пока не начинаю разговор.
– Приве-е-е-е-ет, Нат, – растягивая слова, произносит он. У него не хватает такта даже изобразить удивление.
– Мое имя не Нат, – отвечаю я. Я уже не уверена, что хочу с ним разговаривать.
– То, что вы с твоим новым чуваком сегодня сделали, совсем не круто.
У него все тот же низкий, неторопливый и немного ленивый голос. Забавно, что по прошествии времени тебя может начать раздражать то, что раньше привлекало. Нам кажется, что мы хотим бесконечно быть с любимыми, но, возможно, нам нужно как раз обратное. Ограниченный промежуток, по окончании которого мы не разочаровываемся в человеке. Возможно, нам не нужны второе и третье действия – только первое.
Пропускаю слова мимо ушей. Сдерживаю желание напомнить, что вообще-то это он воровал, а значит, «не круто» поступал он.
– У меня вопрос, – говорю я.
– Валяй.
– Почему ты мне изменил?
На другом конце линии что-то падает на пол. Он, запинаясь, трижды начинает что-то говорить, каждый раз безуспешно.
– Спокойно. Я не собираюсь выяснять отношения и уж точно не хочу их вернуть. Мне просто нужно знать. Почему ты не порвал со мной? Зачем изменять?
– Я не знаю. – Даже эти три простых слова он умудряется произнести с запинкой.
– Да брось. Должна быть какая-то причина.
Он молчит – думает.
– Правда, не знаю.
Я молчу.
– Ты классная, – говорит он. – И Келли классная. Я не хотел ранить твои чувства и ее чувства ранить не хотел. – Похоже, он вполне искренен, но я не знаю, что делать с этими словами.
– Но она тебе, видимо, нравилась больше, раз ты изменил, верно?
– Нет. Я просто хотел вас обеих.
– Только и всего? – спрашиваю я. – Тебе просто не хотелось выбирать?
– Только и всего, – отвечает он, как будто этого достаточно.
Этот ответ настолько неубедителен, настолько неправдоподобен и неудовлетворителен, что я едва не вешаю трубку. С Даниэлем такого никогда бы не случилось. Он выбирает сердцем.
– Еще вопрос. Ты веришь в настоящую любовь и все такое?
– Нет. Ты же меня знаешь. Да ты в нее и сама не веришь, – напоминает он.
Разве?
– Ладно. Спасибо. – Я уже собираюсь повесить трубку, но он меня останавливает.
– Могу я хотя бы попросить у тебя прощения? – спрашивает он.
– Валяй.
– Прости меня.
– Ладно. Не изменяй Келли.
– Не буду, – говорит он. Думаю, в тот момент, когда он произносит эти слова, он в них верит.
Я должна позвонить родителям и рассказать им про адвоката Фицджеральда, но сейчас мне хочется поговорить совсем не с ними.