Прямо на нее двигалась женщина в белом, с косым вырезом балахоне, со стриженой, кудрявой, как мерлушка, головой и совершенно черной кожей.
Она не была смуглой или загорелой — она была просто черной, абсолютно черной, как сажа. На голых черных ногах были надеты тапочки. Женщина поднималась по ступеням, уставившись на тетю Полю живыми глазками, и улыбалась.
Шаркнув ногами и что-то пробормотав, тетя Поля отступила. В полной растерянности она глядела на лестницу, по которой уже двигалась толпа людей.
Женщины были в просторных одеждах, похожих на балахоны, или в юбках, напоминающих завернутые вокруг тела полотнища пестрой ткани; на шеях звенели диковинные ожерелья, за ушами были заткнуты цветы; в руках вместе с вещами постояльцы тащили барабаны, трещотки и куски какого-то дерева.
Удивительно были одеты и мужчины.
Один, здоровый, рослый парень, с блестящими, словно смазанными маслом, плечами, был, как показалось тете Поле, попросту закутан в простыню. Правда, было здесь и несколько мужчин и женщин, одетых в обыкновенные городские костюмы, были даже и франтихи в узеньких, как перчатка, пестрых платьях. Но от обычной одежды их черные лица, прически, быстрые и мягкие движения, густые протяжные голоса казались еще более удивительными.
Тетя Поля стояла, не в силах пошевелиться, а новые постояльцы тем временем уже вступили на второй этаж.
Они заполнили весь коридор, хохотали, переговаривались, стучали своими трещотками и даже танцевали. Впереди шел директор Иван Нифонтович, весь потный, словно вылез из бани, и делал вид, будто ничего особенного не происходит.
Тетя Поля так и простояла, пока коридор не опустел.
Молоденькие уборщицы носились из номера в номер, путая от усердия все на свете. Только когда тетя Поля увидела, как уборщица Гапкина выронила из рук графин с кипяченой водой, она пришла в себя и, уничтожающе поглядев на Гапкину, подбирающую осколки, отправилась в дежурку.
По дороге она заметила, что один номер остался незанятым.
Это была угловая веселая комнатка, где в прошлом году жила верблюжатница. Но едва старшая горничная дошла до площадки и оглянулась, как увидела, что в коридор вошли еще двое жильцов.
Это были женщина и мужчина, очень молодые, щуплые, как подростки. Они несли, взяв с двух сторон за ручки, большую корзину, напоминающую плетенку, в каких приносят из прачечной белье. Под мышкой мужчина зажал пестрый мешок с вещами; второй тюк висел у него на плече. Когда он шел, было видно, как под просторной белой одеждой шевелятся его острые лопатки.
Дойдя до середины коридора, новые жильцы остановились, растерянно оглядываясь. Тетя Поля, почувствовав себя на боевом посту, направилась к ним.