— Ты была рабыней? — удивленно произнесла снежная эльфарка. — Как это вышло?
— Да просто все вышло, — равнодушно ответила Лианора, — отверженная я.
Тора от сильного удивления прикрыла рот ладошкой. Что такое отвержение у дворфов она знала.
— Но … но ты не похожа на отверженную, — с легкой запинкой произнесла она.
— Это все мой хозяин, — Лианора расплылась в улыбке. — Он меня такой сделал. Только справедливый больно. Все время девушек спасает и спасает. Меня спас, Гангачку, Чернушку и вот тебя, девочка, тоже спас. А мы ему говорили, хватит спасать. Он же всех к себе тащит, — услышав слова дворфы, Тора часто заморгала.
— И много он спас? — спросила она.
Дворфа только осуждающе махнула рукой.
— Хватает. Никак не успокоиться. Тан Черридар говорит, что это нехейская черта. Не могут они пройти мимо и не помочь. Честь не позволяет. Но я тебе, подруга, так скажу, — дворфа всем телом повернулась к эльфарке. — Спасать, спасай. Но зачем всех сюда тащить?
Тора еще чаще заморгала.
— Я не просила его сюда меня тащить. Он сам привез и сказал, чтобы я была здесь. Если я мешаю, я уеду.
— Что ты! Что ты! — замахала руками Лианора. — Это не про тебя, девочка. Были у нас тут … В общем не важно, сейчас их нет, и слава богам, — дворфа нежно посмотрела на девушку. — Ты еще глядишь и третьей женой хозяину станешь.
— Что! Третьей женой? — возмущенно воскликнула Тора. — Да никогда, я не стану третей. Тем более у человека. Меня народ мой отринет.
— Зря ты так, — Лианора покачала головой. — Ты сама не знаешь своего будущего. Княгиней ты станешь или нет, это еще не известно. Старым богам ты не нужна, а именно боги ставят князей над народами. А новые боги еще слабы. А не станешь княгиней, тебя выгонят из княжества, как троюродного брата выгнали, — голос при этом у дворфы стал совсем другим, жестким и властным.
Глаза девушки остекленели и смотрели сквозь нее.
Торе показалось, что это говорит совсем не она, а кто-то другой. Затем наваждение исчезло и Лианора снова стала сама собой.
— А хозяин графом станет, а жены его графинями, — закончила дворфа. — Я вот хотела бы стать хоть третьей, хоть двадцатой, — теперь голос Лианоры был печальный.
Но тут до Торы дошло, что Лианора не спроста назвала ее третей. Ее любопытство разгорелось с новой силой, и она не смогла сдержаться.
— А почему третьей? Что, есть вторая?
Лианора поправила фартук.
— Пока нет, но, наверное, будет. Гангачка уже присмотрела себе сестру. А если она что решила, то своего добьется. Уж поверь мне, я ее хорошо узнала.
— Ильридана! — поняла Тора, и игла ревности больно вонзилась в сердце.