– Некогда! Тороплюсь я, – покачала головой я.
В результате я вышла из дома вообще без бутербродов, как старых, так и новых, но обнаружила это, только сев в машину, когда решила потихоньку сжевать хоть один, потому что прочитанные мной в уголовном деле ужасы как-то уже притупились и проснулся аппетит. Не сказать, чтобы зверский, но есть хотелось очень. Хоть и неудобно мне было, но я спросила:
– А пирожков не осталось?
Дмитрий Васильевич повернулся ко мне и заботливо поинтересовался:
– Есть хотите? – Я со вздохом кивнула. – Извините, но мы все пензенским отдали – у них же с собой вообще ничего не было, а где они чего ночью купят? Да и сказал я им, чтобы особо не светились.
– Татьяна Александровна! Потерпите немного! – попросил сидевший за рулем Егор. – Сейчас мама вас накормит. Мы быстро доедем – дорога-то пустая. А что ж вы не поели там, где были?
– Не до этого было, – объяснила я и спросила: – Про Николая и Наталью уже знаете?
– Да, жена сказала, – вздохнул Ушаков-старший. – Думаете, он?
– Точно он, – твердо заявила я. – Во-первых, его там видели, а во-вторых, он Ильичу с того же номера, что и раньше, SMS прислал об их смерти. Хорошо, что оно до него не дошло.
В мгновенно наступившей тишине было слышно только тяжелое дыхание до предела взбешенного Дмитрия Васильевича, скрип зубов Егора и оглушительное бурчание моего пустого живота, бунтовавшего против такого безобразного к себе отношения. Чтобы прервать это тягостное молчание, я сказала:
– Не будем изменять устоявшимся традициям. А прилягу-ка я, тем более что сон, говорят, еду заменяет.
И я действительно прилегла на заднем сиденье. Ни спать, ни дремать я не собиралась, анализировать сложившуюся ситуацию – тоже, потому что без новой информации это было делом заведомо бесполезным. Егор гнал машину так, словно в гонках участвовал, но в такую погоду, да еще ночью, люди ездят только от великой нужды, поэтому нам никто не встретился. А гаишники, вероятно, решили, что всех денег все равно не заработаешь, и в такой мороз лучше в теплой машине отсидеться, чем на улице рядом с ней казачка плясать.
Доехали мы действительно быстро и сразу через открытые с пульта ворота во двор. Алабай оказался тут как тут, опять вертелся вокруг мужчин, но им было совсем не до него, так, погладили, потрепали за ухо, и мы прошли в дом. Прямо у двери нас встречали Настя и Дарья Михайловна.
– Таня! Что у тебя с лицом? – в ужасе воскликнула Настя.
Я в ответ только отмахнулась – не до того мне было. А вот домработница взялась за меня всерьез. Внимательно посмотрев на меня, она уперла руки в бока и гневно спросила: