Как-то раз я позволила Полиньяку поцеловать меня в щеку и за это получила зимнюю муфту из иссиня-черного соболя. Интересно, что бы он подарил мне, если бы я позволила ему поцеловать себя в губы или потрогать корсет? К сожалению, есть граница, которую нужно переступать, когда хочешь больше подарков, но мать непреклонна – не позволяет мне ее пересекать. Она грозит, что, если услышит хотя бы намек на неверность, меня отправят в деревню так быстро, что экипаж перевернется.
Мама часто говорит: разбитую чашку не склеишь. И, несмотря на то, что есть люди, которые хотят положить готовое яйцо назад в скорлупу, правда ли, что омлет – лучшее из того, что можно приготовить из яиц?
Глава пятьдесят четвертая
– Сидеть, сидеть, сидеть, бесконечно сидеть. Мне нужно поднять ноги вверх, ты же не возражаешь, милая? – Тетушка Диана садится в одно из кресел, а ноги кладет на соседнее, сбросив свои крошечные туфельки на высоких каблуках, и с облегчением крутит пальцами ног. Поднимается едва уловимый запах мягкого сыра, и одна из служанок почтительно размахивает над ногами большим надушенным платком.
Отец моей тетушки Дианы – кузен моего отца, графа де Майи-Рубемпре, но я называю ее тетушкой. Я облегченно вздыхаю, что ее сестра Гортензия, маркиза де Флавакур, к нам не присоединилась. Гортензия обожает Таисию, но даже не пытается скрыть своего недовольства моими манерами. Говорят, что в юности Гортензия была настоящей красавицей, как и ее сестра Марианна, моя тезка, на которую я похожа как две капли воды! Тетушка Диана, бедняжка, никогда красавицей не была, но я люблю ее больше всех – она единственная, кто никогда не жалуется, что я слишком много болтаю.
Мы в покоях Дианы в Версале, и служанка накрывает нам вкусный ужин: макароны с говяжьим соусом. С тетушкой Дианой не нужно быть настороже, ее считают глуповатой, но я думаю, что она милая и добродушная.
– Я так рада, что завтра мы вместе будем присутствовать на ужине у Конти, – говорит она, накручивая на вилку макароны.
Их ужасно трудно есть: макароны, подобные крошечным белым личинкам, соскальзывают с моей вилки. Хорошо, что с нами за столом не присутствуют мужчины, когда я роняю макароны себе на платье. Слава Богу, что жакет у меня коричневого цвета, думаю я, промокая пятно салфеткой.
– По приказу Ришелье. Он сказал, что хочет познакомиться с той юной дамой, которая как две капли воды похожа на Марианну. И такая же красавица.
– Но я уже знакома с ним. Уверена, что нас представляли друг другу, когда я выходила замуж за Анри.
– Он – важная персона, понимаешь, а такие не всегда помнят тех, кого им представляют. К тому же свадьба твоя была шесть лет назад. Я уверена, что он даже не помнит всех своих любовниц. – Тетушка Диана хихикает и рассказывает мне историю о приеме, который устроил герцог, пригласив двадцать девять женщин, всех своих любовниц. Усадил их за огромный круглый стол. – Я, конечно, сама там не присутствовала… это происходило в Тулузе, но если бы это происходило в Версале…