При поддержке дядюшки Нормана мы возводим небольшой театр в Маленьких покоях, уделяя внимание каждой детали. Декорации рисует сам Перро, а костюмы придумывает Перроне, самый модный портной. Все здесь красиво и роскошно: в моем распоряжении казна целой страны.
Те, кто не принимает участия в постановке, делают вид, что шокированы самой идеей. Упорно ходят слухи, что король скоро даст мне отставку, поскольку, как они заявляют, монарх еще никогда не опускался так низко.
– Она предлагает играть актерам на одной сцене… я повторяю… на одной сцене с аристократами! Великосветские дамы будут скакать вместе с чумазыми актрисульками! Графы рядом с комедиантами!
Впервые за год я счастлива и не обращаю внимания на ворчание и перешептывания. Как же я соскучилась по игре на сцене! Какое же это наслаждение – окунуться в другой мир! Представить себя хоть на часок, на вечер другим человеком! Мы решаем, что нашей премьерой будет «Тартюф». Берни предлагает что-то менее спорное, но я настаиваю на своем; пьеса уже более не запрещена, и при правильной постановке она может оказаться очень занятной.
Я пробую на роли своих друзей, и тут меня ждут сюрпризы: у Франни прекрасная дикция, а крошечный ротик герцога Дюра выдает великолепные рулады. Герцог де Лавальер очень талантлив – он будет моим Тартюфом. Чтобы доставить удовольствие Луи, я даю его старому приятелю, маркизу де Мёз, небольшую роль, хотя у него писклявый голос и он напрочь лишен таланта. Сама я сыграю Дорину, служанку.
Больше всех расстроилась Диана, когда я отказалась дать эту роль ей, а за моей спиной говорит, что мне «медведь на ухо наступил». Я не знаю, какого медведя она имеет в виду, но уверена, что ничего лестного в этом выражении нет. Элизабет тоже оказалась ужасной актрисой, она двигается по сцене, как корова на льду, поэтому не будет принимать участия в спектакле. Я назначаю ее ответственной за угощение. Остальные роли я раздаю своим талантливым слугам и профессиональным актерам из Парижа.
Наконец настал день премьеры. Я выплываю на сцену в простом газовом платье, девственно-белом с синим поясом, и ощущаю на себе его взгляд. Он смотрит на меня в окружении избранной аудитории, куда входят мой брат Абель, которого наконец-то приняли при дворе, дядюшка Норман и Элизабет, маршал де Сакс и еще несколько близких друзей. Приглашения, как поговаривают, настолько редки, что двор опустел: неприглашенные отправились в Париж, сославшись на неотложные дела, которые они ни за что в мире не могут пропустить, а приглашенные – на премьеру «Тартюфа».