Мама на кухне резала помидоры, и я заметила формы для жарки гамбургеров.
– Кукуруза готова? – спросила мама.
– Более-менее, – ответила я, глядя на террасу, где Уоррен разговаривал с Джелси. Вид у него был мечтательный, и кукурузу он пока не почистил.
– Более-менее что? – спросил, входя в кухню, отец. На руках он держал пса и, как обычно бывало после дневного сна, выглядел немного взъерошенным. Отец перестал одеваться так, словно в любой момент мог сесть в машину и поехать на работу. Сегодня на нем были футболка с надписью «Американская ассоциация баров» и брюки цвета хаки. Я машинально посмотрела в календарь. Миновала уже середина июля, лето проходило быстро. Так бывало и в прежние годы, но теперь у меня были причины желать, чтобы оно шло медленнее, и не только потому, что мне не хотелось возвращаться в школу.
– Кукуруза, – произнесла мама, возвращая меня к действительности, и убавила огонь в одной из конфорок.
– А, шелуха, – сказал отец, и его худое лицо приняло выражение, какое всегда бывало, когда он шутил. Я улыбнулась, а мама, казалось, старалась сдержать улыбку. – Ой, прошу прощения, – продолжал отец, как бы раскаиваясь, – слишком банально? А я считаю – замечательно.
– Довольно, – мама засмеялась и покачала головой. – Надо поставить бургеры на гриль. – Она вышла из кухни и прошла на террасу, где стала поторапливать Уоррена.
– Ну как прошел сегодня день? – Отец повернулся ко мне. – Свершила что-нибудь великое?
Я улыбнулась. Конечно же, в том, чтобы наливать людям содовую и фасовать жареную картошку, ничего великого не было.
– Насчет великого не уверена. Но посмотри-ка. – Я подошла к столу и дала отцу одну из афиш. – Что думаешь? – спросила я и, глядя как он читает, почему-то занервничала.
– Это ты выбрала фильм? – спросил отец хрипловатым голосом.
– Да, – ответила я. Он кивнул, все еще разглядывая афишу. – Ты говорил, что это твой любимый, – добавила я, потому что отец по-прежнему молчал, – и что ты никогда не видел его на большом экране.
Отец вздохнул и посмотрел на меня.
– Спасибо, малыш. – И снова посмотрел на афишу. – Отлично. Не могу поверить, что ты сделала это для меня.
Я кивнула и уставилась в пол, не решаясь сказать то, о чем все время думала – что сделала это, потому что люблю его и хочу сделать ему приятное. Глядя на календарь, я понимала, что отец увидит этот фильм в последний раз, что это вообще будет один из последних фильмов, которые он увидит. Я с трудом сдерживала слезы, стараясь, чтобы голос звучал жизнерадостно:
– И Уоррен пойдет на фильм с девушкой.