Эрак кивнул.
– Он прав, – отрывисто бросил ярл, выпрямляясь и отходя от своего товарища, – мы ему ничем не поможем.
Остальные не спорили, и Эрак сгреб сначала Уилла, потом Ивэнлин и толкнул их вперед.
– Пошли, – буркнул он, – или будете дожидаться Моргарата?
И маленькая группа принялась прокладывать себе путь в толпе уорголов, несущихся в противоположном направлении.
Моргарата обожгло ударом тяжелой латной перчатки, брошенной ему в лицо. Его глаза полыхнули яростью, когда повелитель изучал лицо человека, посмевшего нарушить его планы. Затем губы изогнулись в улыбке.
Мальчишка. Ему бросил вызов мальчишка. Рослый, безусловно, и крепкий, но не старше шестнадцати.
Прежде чем король и его свита успели отреагировать, он быстро ответил:
– Я принимаю вызов!
Тут прозвучал яростный крик Дункана:
– Нет! Я запрещаю! – Осознав, что опоздал, король воззвал к Моргарату: – Во имя жалости, Моргарат, ты же видишь, он просто мальчик. Ученик. Ты не можешь принять его вызов!
– Напротив, – возразил Моргарат, – как я не преминул тебе указать, у меня есть на то право. И, как тебе самому известно, раз уж вызов брошен и принят, назад пути нет.
Разумеется, он был прав. Строгие правила чести и рыцарства, подчиняться которым все они давали торжественные обеты, были нерушимы. Моргарат усмехался, глядя на незнакомца. Он расправится с ним в два счета. И скорая смерть мальчишки разъярит Холта еще сильнее.
Рейнджер между тем, прищурив глаза, наблюдал за повелителем Гор Ливня и Тьмы.
– Моргарат, ты – покойник, – пробормотал он. Почувствовав твердое прикосновение, Холт обернулся и встретил угрюмый взгляд сэра Дэвида. Ратных дел мастер держал на правом плече оголенный меч.
– Придется парню рискнуть, Холт, на удачу, – заметил он.
– На удачу? Удачи ему не видать! – отрезал Холт.
Сэр Дэвид мог только с грустью признать эту правду:
– Будь что будет. Ты не можешь вмешиваться в поединок. Я тебе не позволю. Не вынуждай меня к этому. Мы слишком долго были друзьями.
Несколько секунд он в упор смотрел на сердитого Холта, и рейнджер наконец с горечью отступил. Он знал, что это не пустая угроза со стороны рыцаря. Традиции много для него значили.
Моргарат был уверен, что стоит только прикончить мальчишку, и Холт примет его вызов, неважно, что скажет Дункан. И тогда Моргарат убьет старого, ненавистного врага, прежде чем навсегда отказаться от своих амбиций.
И вот он повернулся к Хорасу.
– Какое оружие, мальчуган? – осведомился он. – Что ты выбираешь?
Лицо Хораса было белым от страха и напряжения. На какое-то мгновение язык у него словно прилип к гортани. Он не понимал, что на него нашло, когда он вылетел вперед и бросил перчатку. Это получилось спонтанно. Похоже, его обуяла слепая ярость, и в следующее мгновение он оказался перед всей армией, перед Моргаратом. Тут он вспомнил об угрозе в адрес Уилла и о том, как ему пришлось покинуть друга у моста…