– Теперь сверните всё это в узел и свяжите своими ремнями, – распоряжался Джилан.
Бандиты послушно приступили к делу.
Когда все было готово, рейнджер позвал Хораса и указал ему на два узла с одеждой и сапогами.
– Отправь их туда же, куда и палицу, Хорас, – велел он.
Поняв, в чем дело, Хорас ухмыльнулся. Барт и Карни тоже смекнули и огласили холодный горный воздух воплями протеста. Однако они тут же замолкли, стоило Джилану обратить на них ледяной взгляд.
– Вы легко отделались, – сообщил он им холодно. – Как я сказал Уиллу, я бы мог вас повесить, если бы захотел.
Барт и Карни молчали, и Джилан жестом приказал Хорасу снова их связать. Бандиты не сопротивлялись, и скоро снова сидели спина к спине, дрожа на пронизывающем ветру, гулявшем в предгорьях. Минуту-другую Джилан рассматривал их.
– Набрось на них одеяло, – нехотя проговорил он. – Конскую попону.
Ухмыляясь, Уилл сделал то, что ему велели. Он взял попону, которой был накрыт вьючный пони.
Джилан седлал Блейза, через плечо разговаривая с остальными:
– Я порыскаю вокруг Гвинталета. Может быть, кто-нибудь да найдется, кто прольет свет на замыслы Моргарата.
Он бросил многозначительный взгляд на Уилла. Тот понял, что Джилан говорит все это, только чтобы сбить с толку обоих бандитов, и едва заметно кивнул.
– Вернусь до захода солнца, – громко продолжал Джилан. – Постарайтесь, чтобы к моему возвращению у вас было что-то горячее.
Вскочив в седло, он поманил Уилла к себе. Склонившись к нему, Джилан договорил шепотом:
– Отправляйтесь, как сядет солнце. Этих оставьте связанными. Они как-нибудь избавятся от веревок, но потом им придется раздобыть одежду и сапоги. В этих горах разутыми-раздетыми они далеко не уйдут. Это даст вам день форы, и за это время вы уйдете на безопасное расстояние.
Уилл кивнул:
– Я все понял. Поезжай и будь осторожен, Джилан.
Рейнджер заколебался, словно обдумывая что-то.
– Уилл, – тихо обратился он к юноше, – мы живем в неспокойное время, и никто не знает, что может ждать за углом. Было бы, пожалуй, неплохо, если бы ты сказал Хорасу заветное слово Тягая.
Уилл нахмурился. Заветное слово было ревниво оберегаемой тайной, и ему очень не хотелось кому-то поверять ее, даже такому надежному другу, как Хорас. Видя, что юноша сомневается, Джилан продолжал:
– Никто не знает, что может случиться. Тебя могут ранить. Не зная заветного слова, Хорас не сможет заставить Тягая слушаться. Это простая предосторожность, – добавил он.
Уилл внял голосу рассудка и согласно кивнул.
– Сегодня ему скажу, – пообещал он. – Будь осторожен, Джилан.