– Включать, Сергей Петрович? – спросил он.
– Погоди, – сказал тот, – сначала я скажу несколько слов, а потом включай. Только что-нибудь повеселей и пободрей, чтоб народ поймал ритм и смог немного поплясать.
– «Любэ» пойдет? – тут же спросил парень, который был горячим поклонником этой группы.
– Ну, не знаю, – ответил учитель, который в музыке совершенно не разбирался, – на твой вкус. Что-нибудь быстрое и танцевальное. Ты у нас сегодня диск-жокей. Но только чтобы без чернухи.
– А медляков не надо? – снова спросил Сергей-младший.
– Не уверен, что эта публика оценит медляки, – покачал головой Петрович, – не тот темперамент.
– Все, понял, сделаем, – сказал ди-джей, – вы как закончите, только дайте знак.
Едва только юноша отошел, его тут же сменила Ляля с листком бумаги в руках.
– Уф, Петрович, – сказала она, отбрасывая со лба прядь волос, – готово. Со всеми договорилась, таможня дала добро. Нам с тобой – Анна, которая бывшая Алохэ. Андрею Викторовичу с Лизой – Соня, бывшая Сонрэ; она, оказывается, сама к нему неровно дышала. Сереге с Катей подарочек – Таня, бывшая Таэтэ. Валере с его рыжими красотками – Мотя, бывшая Маэтэ. Суровому парню Гугу – Тина, бывшая Тиэлэ.
Подошедшая к ним Марина Витальевна только кивнула Петровичу головой. Мол, женсоветом все согласовано, не переживай.
– Постой… Тиэлэ – это та, которая пыталась тогда от нас убежать и не хотела добровольно идти к новой жизни?
– Не знаю, – сказала Ляля, – меня там не было. Сейчас она работает в бригаде кирпичниц и Антон Игоревич на нее не нахвалится. Она и послушная, и исполнительная, и инициативная, и вообще делает чуть ли не полторы нормы. Одним словом – спортсменка, комсомолка, ну и так далее.
– А что говорит Гуг? – поинтересовался вождь.
– Гуг говорить, – передразнила Ляля, – что он будет рад ездить по ночам на такой норовистой лошадка. Короче, он не против, и его супружницы тоже.
– Ну хорошо, – сказал мужчина, забирая у Ляли лист бумаги, – всем строиться, поехали.
– Давай уже скорее, Петрович, – вздохнула девушка, – а то уже не терпится. Пахнет так вкусно, а ты все тянешь.
– Хорошо, сейчас начнем. Тем более что и солнце уже у самого горизонта.
Оглядевшись вокруг, вождь поднял вверх правую руку, отчего вокруг наступила полная тишина.
– Итак, – сказал он, – сегодня мы собрались здесь для того, чтобы отметить несколько событий. Во-первых. Полностью закончены стены дома для дома Духа Молнии и теперь, что бы ни случилось, он не обидится на нас и не уйдет, а продолжит и дальше верно служить нашему клану. Во-вторых. В честь этого радостного события и за хороший труд на благо нашего клана и искреннее раскаяние я снизил срок табу на мужчин для проштрафившихся женщин бывшего клана Лани – Тами, Нили и Мани с одной руки и одной луны до трех лун. Также женщины Тами, Мила, Нили и Мани продолжают жить и работать на прежнем месте, но им отныне разрешено каждый день видеться со своими детьми. В-третьих. За хороший труд и искреннее стремление к новой жизни я отменил табу на мужчин для следующих женщин, добровольно решивших умереть и снова возродиться и тем самым убивших в себе зло людоедства. Анна, которая бывшая Алохэ. Соня, бывшая Сонрэ, Таня, бывшая Таэтэ. Мотя, бывшая Маэтэ. Тина, бывшая Тиэлэ. Выйдите сюда и покажитесь всем. Сегодня, когда закончится наш праздник, я свяжу ваши руки с руками ваших новых мужчин и их нынешних жен. Все остальные, смотрите на них и стремитесь к тому же. Я верю, что у вас это получится.