- Что делать со шпионом? Не ровен час, удерет по дороге, а птица, видать, важная…
Не желая мешать командиру новыми вопросами, Дед перекатывал с ладони на ладонь сверкающие бриллианты.
- Я сам должен доставить этого типа в Никольск-Уссурийск,- сказал Кузнецов.- Я с вами завтра тоже поеду. Попутно разрешим вопрос и насчет твоего дружка Син Хо. За начальника оставим на заставе Платона Панченко. Вашей шахтерской фамилии парень, из Луганска. Деникину пятки скипидаром смазывал.
- Я ему помогу,- перебил Федор Иванович.- Где месяц, там и неделя.
Кузнецов даже вскочил от радости:
- Так ты меня выручил, так выручил!..
- При чем тут «выручил»,- обиделся Дед.- Ты что ж думал, я совсем без понятия?..
Кузнецов уехал в начале марта. С ним отправились двое пограничников и Син Хо с сыном. В середине маленького отряда ехали три контрабандиста и задержанный Дедом японец.
А на другой день Панченко сообщил Деду, что утром на маньчжурской стороне кто-то жег костры.
- Не иначе, как Назаров,- встревожился Федор Иванович.- Держи ушки на макушке!..
Присматриваясь к Панченко, он с удовлетворением отметил про себя, что Платон парень находчивый, самостоятельный, как и положено рабочему человеку, только, пожалуй, через край самонадеянный.
Ночью Панченко собрался проверить высланные на границу наряды: бдительно ли несут службу молодые бойцы?
- Может, сегодня тебе лучше с заставы не отлучаться? - подсказал Дед.
- Чего там! - усмехнулся Платон.- Если Назаров вздумает сунуться, на самой границе мы ему скорее лапы обрубим.
Федор Иванович хотел сказать, что, пожалуй, разумнее оттянуть пограничные наряды к заставе да выставить пару-тройку дозоров - неизвестно ведь, сколько у Назарова штыков,- да вдруг Панченко высмеет: «Струсил, Дед?»
Как же корил себя потом Федор Иванович, что не уговорил Платона! Но известно, что после драки махать кулаками дело бесполезное.
Панченко взял с собой Голубева, и они ускакали к границе. Дед наработался за день на ремонте конюшни и прилег в комнате Кузнецова отдохнуть.
Кузнецов не успел еще толком обжиться на новом месте, но уже соорудил полку для книжек. Правда, маловато у него еще книжек, но, видать, они самые важные, если он привез их за тысячи верст, из Москвы.
Федор Иванович с уважением перелистал «Коммунистический Манифест»; взвесил на ладони объемистый Марксов «Капитал»; шевеля губами, прочел на обложке брошюры: «Ленин. Очередные задачи советской власти». Разглядел он на полке и томик стихов Некрасова, и пушкинскую «Полтаву».
Самодельная моргалка, заправленная кабаньим жиром, чадила, еле освещая комнатушку. «Завтра днем разбейся, а выкрой время, прочитай, что пишет Ленин насчет очередных задач»,- наказал сам себе Федор Иванович и тут только заметил на стене, над дощатым столом, чью-то карточку. «Видать, кто-то из Семеновых боевых друзей». Поднес к карточке моргалку и даже крякнул от изумления: «Мать честная!..» С пожелтевшей фотографии улыбалась большеглазая молоденькая женщина в буденовке, с винтовкой в руках. «Кем же она доводится Семену - женой либо невестой?..»