– Я бы не стал прибегать к насилию в любом случае! – с достоинством ответил Овечкин. – Но вот какой-нибудь Брилёв точно заминировал бы весь мир, даже если бы знал, что за продуктами сюда приходит всего один-единственный человек!
– Если столкнемся с ними, то у тебя будет возможность выяснить детали. Отправим тебя переговорщиком, – флегматично пообещал Порфирьев. – А пока предлагаю исходить из того, что они настроены враждебно. Их бункер утратил автономность, значит, рано или поздно они все равно погибнут. Единственный выход для них – это перебраться в «Подземстрой». Но транспорта у них меньше, чем личного состава, поэтому сразу к «Подземстрою» они не пошли. Сначала добрались досюда, в надежде найти продовольствие и технику. Не удивлюсь, если в их первоначальных планах было найти здесь технику, чтобы на ней отправиться в «Подземстрой» в полном составе. Но оказалось, что техники тут нет, зато «Подземстрой» с высокой вероятностью жив и здоров, и даже вывозит отсюда продукты и какое-то оборудование, а хранилище противорадиационных средств вообще опустошено подчистую. Это навело их на размышления. Поэтому они загрузились продовольствием настолько, насколько смогли, и вернулись к себе думать. Лично я уверен, что они не просто вернутся сюда еще раз, но обязательно попытаются найти способ оставить здесь гарнизон, чтобы выловить нас при случае. Они бы вообще остались здесь сразу же, если бы имели такую возможность.
– Но они же не знают, когда мы вернемся сюда вновь! – заявил Антон. – Может, вообще не вернемся! Зачем им так рисковать?
– Зависит от того, какие условия сложились в их бункере, – капитан на мгновение умолк, прислушиваясь к шипению эфира, но все же продолжил: – Если им грозит голодная смерть, то что они теряют? Ничего. А так у них хотя бы есть шанс захватить нашу технику и на ней добраться до «Подземстроя». Они поставили тут мины не только ради спасения продовольствия, но и наудачу: вдруг мы подорвемся все или почти все. Тогда к моменту их возвращения здесь будет стоять наша техника, недалеко от наших трупов. Не гарантия, конечно, но чем не способ попытаться?
– Почему просто не поговорить? – философски вздохнул Овечкин.
Приходилось признать, что подобный разговор имел бы слишком неопределенные пути развития. Что скажет незнакомцам Брилёв? Учитывая перенаселение? А особенно учитывая узурпацию власти и поистине людоедские преступления своей хунты? А тут еще, если лейтенант прав, в бункер просятся силовики из ФСБ! Не угодить бы за решетку на всю оставшуюся жизнь! А ведь еще, что едва ли не важнее прочего, нужно учитывать, что ФСБ вряд ли чем-то отличается от вояк! Если судить по политической жизни в погибшем гражданском обществе, они даже хуже! У них там мания величия вообще у каждого! Мнят себя сильными мира сего, а остальные для них чуть ли не рабы, чьи гражданские права заключаются в беспрекословном подчинении. Мафия на государственном уровне, любой коза ностре фору даст! Антон ни капли не удивится, если у этих незнакомцев в голове нет иного варианта попасть в «Подземнстрой-1», кроме силового захвата власти. Просто потому, что по-другому они не умеют! Итог наверняка будет плачевен: Брилёв пожелает удержать власть, ФСБ пожелает ее захватить, уступать не в правилах военных – короче, все идет к перспективе кровавой бойни, любимому занятию дуболомов в форме. По сути, эти странные незнакомцы ее уже начали! Хорошо, что Порфирьев оказался специалистом по ловушкам, и все обошлось. А если бы нет? Если бы в том бункере нашелся маньяк покруче? Но цивилизованные люди должны хотя бы попытаться воззвать к разуму себе подобных. Можно же для начала обменяться дипломатическими письмами с изложением своих позиций, не вступая в личный контакт.