На завтрак у нас с Чадом было жаркое. Кот наотрез отказался есть сырое мясо, пришлось готовить. Ароматные кусочки получились такими восхитительными, что я не удержалась.
К тетушке Доротее мы отправились сытые и довольные. Почти довольные. Дверь пришлось «закрыть», просунув в ручку ножку от разбитого Натаном стула. Сомнительная защита дома, но лучше, чем ничего.
Привязанные к сапогам терки громко клацали о лед, мороз щипал за щеки, заставляя надвигать капюшон шубы. Из-за него и ветвей деревьев, под весом сверкающих на солнце доспехов склонившихся почти к земле, я не сразу заметила у кованых дверей завода полицейский кеб. Летающий, естественно. Тонкие стальные крылья, за которые народ прозвал летающие экипажи, независимо от их типа и устройства, стрекозами, сейчас придирчиво осматривал один из констеблей, видимо, водитель. Остальные полицейские, выстроившись в шеренгу, слушали распоряжения уже знакомого мне инспектора Робертсона. Вид он имел крайне недовольный. То и дело нервно дотрагивался до напомаженного уса. Штатный маг, тот же, что осматривал мой дом, маячил рядом.
За инструктажем внимательно следили Мерл и худощавый седой мужчина. Именно на них постоянно с весьма занятной смесью раздражения и подобострастия косился инспектор. Что бы ни случилось на заводе, полиция явно не испытывала восторга от вызова, но, судя по всему, происшествие сулило некую денежную премию.
Порадовавшись тому, что нас с Чадом закрывают деревья, я, стараясь сильно не грохотать терками, направилась к крыльцу домика ведьмы.
Тетушка Доротея открыла сразу, словно ждала под дверью.
— Опять зелье от простуды?
Я отрицательно покачала головой. А зелья у нее хорошие. И главное, стоят намного дешевле, чем лекарства аптекаря и тем более услуги целителя.
Остро зыркнув по сторонам, тетушка Доротея пропустила нас внутрь, в царство развешанных под потолком трав, котелков и расставленных в одной ей известном порядке всевозможных пузырьков и склянок.
Пройдя через темный узкий холл на кухню, я устроилась на табуретке. Чад уселся рядом с ногой, настороженно покосился на сову, сидящую на оленьих рогах, которые ведьма тоже приспособила под сушилку для трав. Фамильяр ведьмы ухнул, предостерегающе щелкнул клювом. Но разве это могло остановить любопытного кота! Пришлось цыкнуть на него, чтобы не трогал птицу. Ведьмы и колдуны очень трепетно относятся к своим фамильярам.
Ведьма расположилась в кресле, придвинутом к теплой каминной стене.
— Ну говори, раз пришла.
Пододвинув большую корзину, она начала перебирать вязанки трав, что-то нашептывая себе под нос. Тонкие морщинистые пальцы мелькали с невероятной быстротой и ловкостью, хоть и заметно подрагивали от старческой немощи, как и голова ведьмы.