Тоня покосилась на студентов, которые быстро исчезали за дверьми, и вскоре они с Сергеем остались одни. Ноги её подкосились, и Тоня практически повисла на парне. Сергей ободряюще улыбнулся ей.
— Да ты мастер Катастрофа! — мягко усмехнулся он. — Я тебя, между прочим, весь вечер ищу.
— Зачем? — напряглась Тоня.
Сергей помахал объёмным пакетом.
— Вот подарочек тебе на первый полёт! Давай переодевайся, да едем в «Магокота». Ребята уже заждались!
Тоня приняла пакет дрожащими руками и с тоской посмотрела на Сергея:
— Мне негде переодеться. Мирон сначала дал мне комнату Грозы…
— Что? — перебил он. — Девочке в мужском крыле? Надо узнать, какую траву он ел на завтрак.
Тоня опустила голову и продолжила:
— А теперь там живёт тот рыжий. Все мои вещи… кажется, их сожгли. А я лишь хотела их забрать. — Она вскинула на Сергея глаза, полные отчаяния: — Правда! Я пришла за сумкой, и всё, что они говорили, — ложь!
— Знаю, — гадливо скривился Сергей. Он помедлил, и лицо его озарила приятная улыбка: — Тогда идём в мою комнату.
У Тони стянуло кожу на голове, а к щекам снова прилила кровь.
— В твою комнату?!
Сергей расхохотался, и Тоне захотелось провалиться сквозь землю.
— Не бойся, — проговорил он. — Я не буду к тебе приставать. А то ещё чего доброго заразишь своей странной магией, и неприятности посыплются и на меня.
Тоня проглотила горечь обиды и попыталась улыбнуться. Он же её спаситель! Сергей потянул её за руку, направляясь к одной из дверей. Ловко попал ключом в скважину, скрипнул замок, и Тоня нырнула в темную прохладу. Щёлкнул выключатель, и Тоня увидела распахнутое окно, за которым царил мягкий полумрак. Она с удовольствием вдохнула свежий воздух. И вздрогнула, когда Сергей положил ей руки на плечи. Лицо его посуровело, а глаза сузились.
— Ты как? — тихо спросил он.
Тоня растерянно посмотрела на стихийника, и сердце её болезненно сжалось. Его волосы отливали серебром под ярким светом лампы, и Тоне страстно захотелось провести пальцами по чёрным прядям, ощутить их шёлковую мягкость. Она пристально заглянула в его синие глаза, под которыми залегла тень от густых ресниц, и всё тело её пронзила мелкая дрожь. Скользнула застенчивым взглядом по его губам, и в горле встал ком.
Как же жаль, что она так уродлива, глупа и бездарна! Такой, как Сергей, никогда не увидит в ней больше, чем сокурсницу. Тоня горько улыбнулась: он сам сказал, что боится заразиться неприятностями. Губы задрожали, на глаза навернулись слёзы.
По щекам Сергея скользнули желваки, и он порывисто прижал Тоню к груди.
— Они ещё пожалеют, — грозно проговорил он. — На первой же гонке ты покажешь им всем, Тоня! Будут толпой за тобой бегать…