— Ну что опять? — Раздражённо спросила я: язык едва ворочался, а голова кружилась: — Что Комитету опять от меня нужно? Только не говори, что это официальное приглашение в подземелья…
Генрих фыркнул и посмотрел вверх, словно там был некто незримый, кто разделяет его сарказм. Я начала злиться:
— Так вот какую жажду ты спешил утолить! Решил, что Джерту хватит и глоточка власти, а остальное всё твоё? — Я сжала документы так, что бумага хрустнула под моими пальцами. — И для этого ты держал меня рядышком, а я, глупая, решила, что нравлюсь охотнику! — Я горько рассмеялась и потрясла кулаком с зажатыми листами. — Быстро же ты вернул себе власть, главный комитетчик! Что это? Лицензия на убийство? Мне кого-то нужно уничтожить? Неужели, Джерта? Говори уже!
Улыбка Генриха растаяла, взгляд стал жёстким.
— Ты обвиняешь меня в жажде власти? — прорычал он. — А сама настолько жаждешь свободы, что готова на любые глупости, лишь бы избавиться от статуса невесты! Даже бывшему своему блохастому созданию память стирала…
— Вукула не блохастый! — возмущённо воскликнула я, и на щеках Генриха выступили красные пятна. Стушевалась и пробормотала: — Не понимаю, чем тебе не нравится моё стремление к независимости.
— А должна бы понимать! — нетерпеливо воскликнул Генрих. Охотник на миг прикрыл глаза, шумно выдохнул и тихо добавил: — Иначе, зачем всё это?
— Что «всё это»? — уточнила я и нервно оглянулась на Забаву, но русалка, не желая вмешиваться, поспешно отвернулась.
Кажется, я перегнула палку, обвиняя Генриха в жажде власти, да ещё за Вукулу заступилась… Вот вечно инститор выводит меня из себя!
— Собрание организовал Олдрик, — подчёркнуто холодным тоном произнёс Генрих, и я встревоженно посмотрела в изумрудные глаза инститора: упоминание о моём биологическом отце нервировало ещё больше. Охотник ответил мне колким взглядом и продолжил: — Для того, чтобы официально разрешить неприятную ситуацию с Джертом, я собрал все свидетельства о двойной помолвке, а Олдрик, применив закон об очерёдности наследования, добился решения Комитета об отмене вашей с Джертом договорённости.
Я, не отрываясь, смотрела на Генриха, пальцы мои всё сильнее сжимали смятые листы.
— Наследования? — растерянно повторила я. — Не понимаю… Я вам что, мебель антикварная?!
Генрих иронично хмыкнул:
— Мебель и то лучше соображает… Мы с Джертом братья по отцу, не забыла? По закону младший брат не имеет права претендовать на руку избранницы старшего, если тот жив. — Он вдруг широко усмехнулся и весело добавил: — Джерт, кстати, использовал все возможные лазейки, чтобы обвести Олдрика вокруг пальца, но ему ничего не оставалось, как принять документ. Удалось мне утолить твою жажду свободы? Хотя бы свободы от моего сводного братца…