— Думаю, что князь будет использовать меня там, где я буду более полезен, — после всего этого словесного фехтования я ответил фразой, которая первая пришла мне в голову. С удивлением обнаружил что она не вызывает во мне никакого протеста — я считал что это совершенно правильно! Немного странно и слегка пугающе, если честно, но, кажется, это подняло мои акции в глазах посла ещё на пару пунктов.
Ну а раз так, давайте, как говорят торгаши, посмотрим что у нас с прибылью. Основную миссию я вроде не провалил — определенно плюс. Сблизился с наместником, если такая оценка вообще допустима в отношении второго лица государства. Получил важные сведения. Молодец я, короче говоря!
Пожалуй, теперь стоит более плотно заняться Топляком. К тому же моя команда уже, наверняка, накопала достаточно сведений. Поимка беглеца добавит мне веса в глазах князя, да и собственную самооценку повысит. А затем уже можно и к княгине свататься! Всё по плану. Шаг за шагом...
Когда до посольства осталась пара минут езды, я устроил по «внутренней связи» перекличку, выясняя кто где находится. И предложил собраться на небольшое рабочее совещание.
«Наверное, лучше пока отложить, — произнёс голос Самойлова у меня в голове. — К тебе человек приехал из Благовещенска.»
Чёрт! Совсем вылетело из памяти — мне же князь наставника должен прислать! Но почему Глеб говорил «отложить»? Обучение не должно помешать заданию. Вряд ли мы займёмся им прямо сейчас.
Через две-три минуты я понял, что следователь был прав — ситуация явно не располагала к проведению совещания. Такого наставника я не ждал. Ну, княже! Ну, удружил!
— Как долетели, Ирина Олеговна?
Мать моего двойника стояла напротив меня с неподвижным лицом Снежной королевы. Женщина, в теле сына которой я, пусть и не по своей воле, оказался. Всё бы ничего, но она входила в узкий круг людей знавших о подмене.
Месяц назад разговор с ней — по сути настоящее знакомство со здешней моей матерью — чуть не окончилось для меня выцарапанными глазами. Чем руководствовался Поярков, раскрывая ей правду, я не могу понять до сих пор! Можно же было просто скрыть от неё прискорбный факт предательства её сына, а мне сократить общение с Ириной Олеговной до необходимого минимума. Зачем было рассказывать этой фурии всё? Да ещё в моём присутствии!
К чести её надо сказать, что выцарапать мои глаза она попыталась только один раз — в начале беседы. После чего старалась держать себя в руках и только смотрела на меня с нескрываемой ненавистью. Железная леди она там или нет, а сына своего она любила, как и всякая мать. Даже понимая рассудком, что её Игорёша оказался той ещё тварью. Но кто из матерей будет слушать рассудок, когда им сообщают, что их кровинушка сослана навсегда в иной мир?