Возле дома Фэн стояли два горшка с карликовыми эвкалиптами. Кажется. И одноосная тележка, нагруженная чемоданами и узлами. Сиротливо смотрел в небо циферблат уложенных на спину массивных старинных часов.
— Вдова Фэн? — голосом средневекового инквизитора спросил Яо у крохотной женщины с потухшими глазами, открывшей нам дверь. Личико её вздрогнуло, и она часто-часто закивала. Не иначе как приняла моего напарника за имперского чиновника.
— У нас есть ещё день на сборы, синьшэн, — тусклым голосом проговорила она.
— Я не из «Нового пути», вдова Фэн. Частное лицо. Меня зовут Ло Яо, а этого господина — Игорь Ан То Шин. Он коллега вашего родственника, лао Луня. Мы пришли выразить вам сожаления.
— Способны ли они помочь... — вздохнула жена самоубийцы и, шагнув в сторону, пропустила нас внутрь. — Прошу вас в пока ещё мой дом.
Внутри жилище было скорее европейским, чем китайским. Хотя много ли я видел китайских домов изнутри? Но здесь была гостиная, куда вдова нас проводила, в комнате был стол, стулья и диван. Дальнюю от входа стену занимал плоский экран телевизора на стене. Он показывал какой-то мультфильм, а на диване устроились трое мальчишек: пяти, семи и десяти лет. При нашем появлении три пары чёрных глаз оглядели незнакомцев, не сочли их опасными и вернулись к событиям рисованного мира.
— Я заварю чай, — вдова усадила нас за стол и скрылась за дверью, ведущей на кухню. Вернулась через минуту с парящим чайником и тремя чашками размером с казахскую пиалу. Разлила светло-коричневый напиток по ним и придвинула к нам.
— Нет необходимости указывать что вы не рады гостям, — чуть укоризненно произнес Яо после первого глотка. — Мы понимаем ваше положение и не займем времени больше необходимого.
Китаянка смущённо опустила глаза. Как-то ей удалось изобразить неловкость в подобных обстоятельствах. Русская женщина тут же указала бы пальцем в сторону двери — будет ещё кто-то командовать в моем доме, а эта ещё извиняется. За что, кстати?
— Простите меня, лао Ло, — тонкие пальцы вдовы нервно крутили ткань платья. — Я уже упаковала всю посуду. Остались только эти чашки.
«Если чашка маленькая — хозяин рад гостю и служит ему, подливая чай, — пояснил он мыслеречью, заметив моё непонимание. — Если же чашка большая — она наполняется только один раз. Это значит: пей и уходи!»
Господь милосердный! Как они вообще умудряются жить с таким количеством неписанных правил? Чашки, блин, не того размера!
— Вы не должны извиняться за обстоятельства, в которых оказались не по своей воле, — Яо поставил чашку на стол и пристально взглянул на вдову. — Они, к слову, и привели меня со спутником в ваш дом.