Застолье в застой (Коротич) - страница 101

Тоска по чужой собственности заедала большевиков постоянно. Декретов, направленных на проникновение в чужие карманы, выпускалось несчетно. (Вроде: «Все владельцы стальных ящиков обязаны немедленно по зову явиться с ключами для присутствия при производстве ревизии стальных ящиков» или «Все золото и серебро в слитках немедленно конфискуется и передается в общегосударственный золотой фонд».) Грабили с размахом и при общем единомыслии вождей в грабительском деле. Мне встретились воспоминания одного из харьковчан, пережившего годы безвременья: «Троцкий, остановив свой поезд на пять минут в Харькове, приказал украинскому ЦИКу на всей территории Украины ввести красный террор… Часов с десяти утра до часов пяти пополудни вся Большая Новодворянская улица была очищена от жильцов, которым было разрешено брать с собой из квартиры только одну смену белья и больше ничего. Квартиры были оставлены жильцами в полном порядке, с мебелью, библиотеками, роялями, бельем, посудой; а самим выгнанным было предложено не толкаться на улице и не хныкать, а скорее убраться куда-нибудь к знакомым, так как уже с вечера в их квартирах должна начать нормальную работу Чрезвычайная комиссия по борьбе со спекуляцией и контрреволюцией, кратко называемая ЧК… Около часу ночи по улицам города рассыпались «пятерки», имевшие в себе одного коммуниста на четырех беспартийных. Пятерки, беря с собой председателя домового комитета, входили в квартиры и производили «изъятие излишков»… Забирали все: наличные деньги, золотые часы, кольца, портсигары, ложки». Когда начались протесты по поводу того, что представители новой власти ведут себя, как обычные оккупанты, Владимир Ильич высказался и по этому поводу: «Перейду, наконец, к главным возражениям, которые со всех сторон сыпались на мою статью и речь. Попало здесь особенно лозунгу «Грабь награбленное!» — лозунгу, в котором я, как к нему ни присматриваюсь, не могу найти что-нибудь неправильное». Может быть, это проблема семейного воспитания вождя, может быть — партийной политики, но лидер революции мыслил вот таким приблатненным образом.

До сих пор идут споры о судьбах награбленного. Бывшая империя была одним из богатейших государств; в ней большевики обчистили все банки, все квартиры, все ломбарды и магазины. В феврале 1922 года был издан еще и декрет об изъятии церковных ценностей, которые в прежнем государстве не были учтены. Большевики, попутно убивая священников и верующих (киевского митрополита Владимира оскопили, изуродовали и, пристрелив, голого выбросили на улицу), ограбили все церкви, костелы, мечети и синагоги (а только православных храмов в стране было больше 80 тысяч, и многие из них существовали по 300–400 лет). Золотые монеты ссыпали в ящики и мешки, паникадила и дароносицы плющили молотками, драгоценные оклады срывали с икон и книг. Воображаете, какие богатства были захвачены таким образом! Если верить болтовне, что эти сокровища принадлежат народу и будут поделены на равные части, то на каждого гражданина Советской страны определенно приходилось куда больше сребра и злата, чем на любого из сегодняшних кувейтских нефтеарабов. Но вместо изобилия на страну обрушилась нищета, начался голод, оскудение было таким, каких не упомнят и за столетия. Куда же исчезли баснословные наворованные богатства? Нам остались легенды о неких «общаках», затаенных в швейцарском банке. Впоследствии обнаружились несколько кремлевских сейфов, принадлежавших внезапно преставившимся видным большевикам, куда те ссыпали драгоценности «для личного пользования», но где же остальное? Нашлись только бумаги о покупке в Лондоне двух шестиэтажных жилых домов по 6 миллионов фунтов стерлингов каждый и об установке за 4 миллиона фунтов памятника над могилой Карла Маркса на Хайгейтском кладбище в том же Лондоне. Где остальные награбленные миллиарды? Кто скажет?..