По сути, порнуха ближе к производственному роману, нежели к любовному: двое, трое или четверо коллег по цеху неутомимо трудятся и даже охи-вздохи у них всегда по делу, а не ради сюсюканья. И если представить, что он ближе к герою производственного романа, а отнюдь не любовного, а коллега Маргарита по доброй воле оказалась рядом… И уж если вдруг русская рулетка, то ведь можно сделать вид, что джентльмен просто пошутил и вовсе не имел в виду…
Он еще полежал и принял единственно верное решение, достойное героя производственного романа: осторожно высвободив плечо, медленно, чтобы не разбудить гостью, двинулся к спасительному выходу. По утрам гостеприимные джентльмены готовят дамам завтрак — железный аргумент.
Грациозно и бесшумно спустившись с дивана, он уже протянул руку к двери — и наступил на торчавший хвост Тимофея, изгнанного с дивана и почивавшего под ним, на всякий случай поближе к выходу.
— Вввяуу! — возопил Тимофей, подпрыгнул и ударился головой о днище.
Христофоров бухнулся обратно на диван, ошалело глядя на клок шерсти у себя под ногой.
— Вы опять животное мучаете? — неожиданно несонным голосом спросила его Маргарита.
Она села рядом и посмотрела на внушительных размеров клок.
— Это он линяет у вас…
Тимофея не было видно, но из дальнего угла под диваном раздавалось яростное шипение.
— Завтракать? — преувеличенно бодро сказал Христофоров, постаравшись сгладить вопросительную нотку и превратить вопрос в утверждение.
— Конечно, — ответила Маргарита.
* * *
Любовь без взаимности — как поездка к морю в неудачную погоду. Смакуя будущий отдых, тщательно и придирчиво собираешь чемодан. Долго и нудно на поезде или быстро и волнительно самолетом приближаешься к заветному месту.
Наконец все изнывающие от жары попутчики и ты сам, мокрый и липкий, сладострастно прильнули к стеклу — вот оно, синее-синее море! Поезд мчится, не снижая хода. Все шире и ближе сверкающая водная гладь. Уже жмуришь глаза и с разбегу в ореоле брызг погружаешься в прохладную воду — мысленно. Однако позвольте, почему все стоят руки в боки и никто не купается?
«Позавчера штормило, холодное течение пришло, — обязательно скажет кто-нибудь знающий. — Ничего, в июне бывает, через пару дней наладится».
Море в иллюминаторе воспринимаешь со сдержанными чувствами. Но минут двадцать — и салон самолета взорвется аплодисментами, переполнит сердце гордость за пилотов, радость за себя и предвкушение грядущего погружения в ореоле брызг, потому что ждущие у моря погоды с неба не видны.
«Позавчера шторм холодное течение принес, — сообщит таксист по дороге. — Наладится…»