— Вот именно, — с горечью сказал юноша, — отец! В его сердце не нашлось любви к сыну, неужели он сможет выбрать мне жену лучше, чем это сделаю я? Это мое дело. Только бабушка меня беспокоит, — нахмурился Нарендер. — Она может возражать. Но если бабушка так почитает святую воду, то и Гангу она должна принять.
К празднику готовилась вся деревня. Конечно, в первую очередь — молодые неженатые мужчины, парни и девушки. Но и люди постарше, уже обремененные семьей, собирались прийти на площадь, чтобы посмотреть на красивое зрелище, чтобы вспомнить свои юные годы, когда и они не спали всю ночь, готовились выбрать свою любовь.
Вечером площадь уже была расцвечена разноцветными фонариками, увешана гирляндами свежих цветов. На врытые в землю столбики постелили доски и получились длинные скамьи для зрителей. Перед ними, на утоптанной площадке должны были начаться танцы горянок.
Старейшины устроились на почетном месте и зорко наблюдали, чтобы все правила были соблюдены. Старики пили горячий чай, курили свои потемневшие от времени хукки и вели неспешные разговоры о прежних праздниках, когда девушки были красивее, а парни горячее и безрассуднее.
Некоторые студенты тоже готовились пойти в деревню, чтобы посмотреть на удивительный обряд, пришедший из глубокой древности. Конечно, они постарались принарядиться по такому случаю.
В этот вечер в лагере особым спросом пользовались бритвы, лосьоны и пена для бритья — многие студенты обросли бородами на лоне природы. Единственный в гостинице утюг не знал покоя, переходя из рук в руки, зато все собравшиеся на праздник выглядели так, что им не стыдно было заявиться на какой-нибудь светский раут.
И вот наступил долгожданный вечер. Тысячи звезд высыпали на небе. Ярко горели фонарики, развешанные вокруг площади. Стайки крошечных, мигающих зеленоватым светом огоньков носились над травой — это летали светлячки.
В теплом воздухе разнеслись звуки ситары — музыканты уже настраивали инструменты. Прогрохотала дробь барабанов табла. Чей-то звонкий голос пропел вступление к старинной песне, и долго еще эхо разносило этот мотив, не желая расставаться с красивой мелодией.
Нарендер пришел вместе со своим другом, который решил поддержать его в трудную минуту. Они сели в первом ряду, прямо напротив импровизированной сцены.
Виру заявился в окружении свиты прихлебателей из числа объявившихся поблизости сезонных рабочих, которые были похожи скорее на разбойников с большой дороги. Впрочем, сам торговец не обращал на это особого внимания — у него на службе состояли подобные типы, занимающиеся охраной и выколачиванием долгов со злостных неплательщиков. В таком окружении Виру чувствовал себя спокойнее, он знал, что эти люди способны сделать все — за деньги, разумеется.