— Товарищи! Прошу не расходиться. Все сюда! — раздался позади голос Зобова.
Сергей подошел к машине. Зобов стоял на подножке в войлочной шляпе, кремовой рубашке, белых парусиновых брюках и теперь совсем был похож на бухгалтера сельпо.
— Прошу внимания! — поднял он руку. — Коротенький инструктаж. Во избежание всяких ЧП требую далеко не уходить, глубоко не заплывать, луга не топтать, лодки чужие не трогать и вообще советую не забывать, откуда вы и кто вы.
— Афоня-я! Афоша-а! — окликнула Зобова супруга. — Глянь-ка, каких цветов нарвала?
Зобов сердито махнул рукой.
— Отстань. Я занят.
Супруга виновато пожала плечами и, спрятав цветы за спину, поспешила прочь. А Зобов еще строже и грознее предупредил:
— В случае чего, пеняйте на себя. Я вам сказал, предупредил, а за остальное Зобов не ответчик.
— Разрешите идти? — стукнул в шутку каблуками один из парней.
— Да, ступайте. Начинайте, товарищи, мероприятие. Начинайте…
Аккордеонист грянул марш, и люди, прибывшие на массовку, оживленно комментируя зобовский инструктаж, подшучивая друг над другом, повалили с узелками, снастями к реке.
К Ярцеву подошел Бородин, одетый в штатский костюм. На плече у него качались две удочки из бамбука.
— Сергей! Рыбачить пойдешь? Удочку тебе достал.
— Спасибо. Но я покататься решил.
— А может, пойдем? У меня и поллитровка есть.
— Лови. А на уху и к поллитровке успею.
— Ну, как хочешь.
В брезентовой куртке и в забрызганных цветочной пылью охотничьих сапогах подбежал запыхавшийся офицер.
— Что случилось? Зачем собрали?
Бородин крикнул через плечо:
— Афоня инструктаж давал.
— Тьфу, что б те намочило, — плюнул офицер. — А я бежал. Удочки с поклевом бросил. — И, смачно выругавшись, пустился через луг.
По песчаному скосу Ярцев сбежал к реке. Сюда, к лодкам, как ему показалось, минут десять назад спустилась Ася. Это был очень удачный момент пригласить ее покататься на лодке. Но, к удивлению, Аси там не оказалось. Сергей прошелся по намыву вправо, влево, встретил трех машинисток (искупавшись, они сидели на песке), но Аси нигде не было.
Сергей нервничал, злился. Черт бы его побрал с этим инструктажем. Пока слушал нравоучение, кто-то из парней увел девчонку. Да и то сказать: не интересуется, шут с ней. Чего убиваться. Покатаюсь один.
Он подошел к безбородому старику, сидевшему у костра и гревшему в котелке смолу для заливки лодок.
— Папаша! Лодочку можно?
— Бери осьмую, — кивнул старик, жмурясь и плача от дыма. — Да только далечко не угоняй. Да в кустах не дремли. А то волной хлюпнет — и понесло. Ищи свищи тоды посуду.
— Понял, папаша. Все в целости будет.