(Excerpta де Theodoto)
Тот, кто интуитивно получает точные ответы на эти вопросы, обретает освободительный гнозис. Сочетание этих вопросов с соответствующими ответами, можно сказать, представляет собой Гностическую доктрину и является главной сердцевиной не только гнозиса, но и Гностицизма.
Современные исследователи этих вопросов могут предположить, что может быть гнозис без Гностицизма, что человек может пережить видение и соединение без принятия гностического мировоззрения. Древние гностики, а также их современные последователи, могли бы ответить, что хотя это и возможно, продуктивных результатов в этом случае ждать не приходится. Что хорошего в приобретении необычных переживаний без соответствующего контекста, в котором можно их осознать? Гностическая традиция, в первую очередь, разработана на базе таких переживаний, и располагает уникальными возможностями для содействия дальнейшему гностическому опыту. Очевидно, что гнозис и гностицизм связаны между собой тесно и плодотворно, и, по сути, не могут быть благополучно разделены.
Сегодня мы знаем, что гностики всегда разделяли понимание и прозрения, полученные от понимания. Это понимание не было общим и мирским, но олицетворяло высшее знание, более глубокое понимание божественного и человеческого, чем обычно доступное посредством веры и философии. Как и мистики других традиций, гностики считают, что это спасительное знание не проистекает из рациональных размышлений на основе заученных фраз (даже если они священны) или обучения с помощью книг. Тем не менее, они составляют тексты, усиливающие мистические прозрения и пытаются донести их до других. Эти тексты провозглашают существование трансцендентного и абсолютно милосердного Бога, основания реальности, являющегося неизменным и неизмеримым, выходящим за рамки какой-либо опосредованности или наложенных ограничений, которое можно было бы к нему отнести. Разумеется, такой образ Бога несовместим с образом деспотической, тиранической божественной личности, в которой, наконец, добро и зло, кажется, произвольно смешаны.
Из этой конечной сущности исходят искры или духи, сущности человеческих душ, и в неё же стремятся вернуться. Каждая духовная сущность есть чистая искра или атом божественного сознания, по сути той же природы, что и Бог. Хотя эти искры онтологически соединены с Божественностью, они экзистенциально отделены от неё. От этого разделения необходимо избавиться, поскольку, как заявляет библейское высказывание, «наши сердца беспокойны до тех пор, пока не найдут покоя у Господа». Несомненно болезненная, часто неясная, тоска по чему-то большему, более значительному и более стойкому, переживаемая в земном воплощении, является началом избавления от длительного разделения.