— Да, — согласилась Надя. — Но мне трудно представить, что можно заранее строить планы в расчете на цунами.
— Потом все пошло своим чередом. Они начали ссориться из-за денег. Он всадил пулю ей в башку и похоронил на острове озера Меларен, где проводил летние деньки в детстве. Он тоже был скаутом, этот идиот.
— Понятное дело, — согласилась Надя.
— О каких деньгах в общей сложности мы говорим?
— С двумя первыми страховками, полученными им еще в 2004 году, выходит двадцать пять миллионов, чуть больше даже, — сообщила Надя.
— Двадцать пять миллионов, — повторил Бекстрём. — Это ведь прилично.
— Да, — сказала Надя. — По-моему, этих денег хватило бы им обоим.
— У кого много, тому хочется больше, — заявил Бекстрём таким тоном, словно знал, о чем говорил.
* * *
После разговора с Бекстрёмом Надя пообедала. Не в одном из двух обеденных залов их здания, а в кафетерии отдела тяжких преступлений. Своим собственным борщом и домашними пирогами с мясом и большим количеством лука, подогрев все в микроволновке.
«Будь Бекстрём здесь, он наверняка тоже поел бы борща», — подумала она. Точно как в любом полицейском участке на ее старой родине.
После обеда Надя сделала еще одну попытку получить ответ на вопрос, какой материал использовали в Государственной криминалистической лаборатории, предшественнице нынешнего Национального судебно-медицинского центра, когда после цунами там определяли профиль ДНК Джейди Кунчай. С той поры, конечно, минуло почти двенадцать лет, но имелись реестры, с которыми она постоянно сталкивалась, и где-то должна была существовать соответствующая запись. И если ей очень повезет, еще мог оставаться сотрудник, вроде нее самой, помнивший о том случае.
В виде исключения Наде действительно подфартило, хотя все началось как обычно. Ее соединяли по кругу с разными сотрудниками, не знавшими ничего, но имевшими кого-то другого, на кого готовы были сослаться. В конечном счете после полудюжины попыток у нее наконец состоялся разговор с женщиной-экспертом по ДНК, сразу же объяснившей Наде, что она, к сожалению, не туда попала. Кроме того, сделавшей это радостным и дружелюбным тоном.
— Судя по всему, тебе надо поговорить с кем-то из архива. Сама я биолог. Сижу в подвале целыми днями и вожусь с пробирками.
— Представляю, — сказала Надя. — Я сама такая же, хотя мои главные инструменты бумага и ручка. Я математик и специалист по прикладной физике.
— Убеждена, что твоим товарищам по работе нравится то, чем ты занимаешься, — ответила биолог и хихикнула восторженно.
— Само собой, — подтвердила Надя. — Поскольку им не приходится делать это самим.