— тоже. Меня такая неопределённость ставила в тупик, а тупики я люблю ещё меньше, чем непонятные ситуации.
И всё же проснулась я не от того, что огромный паучище с цветком гибискуса в жвалах, томно вздыхая, взбирался по моей ноге. А от какого-то чувства…
Такого, словно тебя палкой в грудь толкнули. Не больно, но ощутимо.
И проснулась я соответственно — как из воды вынырнула, хватая воздух ртом.
— Тссс… успокойся, — прижался к моим губам чей-то палец, что вызвало абсолютно противоположные чувства и желания. К примеру, заорать во всю глотку от ужаса и огреть доброжелателя по башке чем-то… да тем, что под руку попадётся.
Я даже не сразу поняла, кто этот самый бессмертный, решивший меня попугать среди ночи.
— Бирм! В себя пришла, я сказал, — прошелестел магистр, убрав палец от моих губ и, взяв меня за плечи, легонько встряхнул. — Почувствовала?
Что именно от меня хотел преподаватель, и что я должна была почувствовать — чёрт его знает…
Потому прислушалась к себе.
Ощущение, словно мне на грудь камень положили. Неприятненько. Наверное, это и имелось ввиду, потому я нерешительно кивнула.
Рядом заворочался и точно так же вскочил Алек.
— Что за…
— Чего ты орёшь? Ну, чего ты орёшь, а? — то ли спросил, то ли упрекнул магистр. И уже словно самому себе добавил: — Понятно. Значит, не показалось.
Что «понятно» и что «не показалось», мне лично было совершенно неясно, но внимание решила всё же не заострять. Внезапно подумалось…
— Магистр Дорк, если это ваша очередная шуточка, то давайте как-нибудь до утра потерпим. Спать охота — жуть просто, — простонала я, пытаясь снова устроиться под чьим-то тёплым боком и свернуться калачиком.
— Тебе, Кэт, только бы спать, — проворчал куратор. — Это явление, совершенно от меня не зависящее.
— Что, правда? — не спешила верить я в слова этого шутничка.
Дорк хмыкнул.
— Как там у вас в Семи Висельниках говорят? Зуб даю? Так вот даю два, и оба глазных, что это не моих рук дело.
Это да! Это аргумент. Целых два зуба — это тебе не какое-то там «клянусь родовым именем». Ну, то такое…
— А что тогда? — не очень-то уже и веря словам куратора, спросила я.
— Боюсь, я затрудняюсь дать однозначный ответ на твой вопрос.
— Колебания магического фона? — предположил Алек, широко зевнув и передёрнув плечами.
— Или естественные колебание потоков, — поднялся Высочество и взъерошил волосы пятернёй. Словно это нехитрое движение помогло ему проснуться.
— Может, и неестественные, — предположил Ревель, уже собирая вещи и присыпая почти истлевшие угли землёй.
— Думаете, естественные, Ваше Высочество? — съехидничал магистр, пропустив фразу Кислого мимо ушей. — Чтобы потоки естественно заколебались, их нужно для начала неестественно затронуть. А что у нас затрагивает энергетические потоки тёмной магии… Хворс?