- Фулфикул.
- Линария.
Вот ведь… прекрасно выговаривает. Мстит за искаженное имя.
- Я просто немного сократила, - решила объяснить, обиженно сведя брови домиком.
- Я еще меньше сократил, - и узкие губы растянулись в ехидной улыбке.
- Ах ты тварь дрожащая, - непроизвольно восхитилась упорством космического человечка.
- Трарь! Раса трарь. Вы неверно говорите.
Вот оно что. Видимо кто-то изначально неправильно расслышал, и люди стали называть пришельцев привычным словом – тварь, заменив одну букву. Ну, как они себя ведут, так их и зовут. Однако каким поборником чистоты речи оказался мой подопечный! На все-то он оскорбляется, поправляет. Можно подумать это он институт закончил, а не я. Хотя кто его знает, может, закончил и это плоды высшего инопланетного образования? Изъясняется неважно, зато летающую тарелку на коленке запросто смастерит. Да ну нет, просто я как землянка его пристрастно воспринимаю, не летают они ни на чем. Два листочка соединить ума много не надо. И непонятно то ли они все такие то ли этот маленький еще. Неплохо бы для начала выяснить.
- Слушай, Фулфик, а сколько тебе лет?
- Лет? Ааа… оборотов?
- Ну не знаю. Как вы считаете, сколько прожили?
- По оборотам. Я уже большой. Мне вот столько оборотов.
Фулфик поднял перед собой шестипалые ладошки с двумя загнутыми пальцами. Десять. Так и думала, что ребенка заслали. Нет ну какие же они трари? Твари натуральные! Я разочарованно опустила плечи и надула губы. Пришелец отрицательно покачал головой, почувствовав мое недовольство, и принялся объяснять:
- Я большой, Линаря. Наш оборот - много кругов. Вот столько.
Фулфик снова показал две растопыренные ладони, сжал их в кулак и показал еще одну. Ага, пятнадцать, нет, восемнадцать.
- Круги много свитков. Вот столько.
Вверх взметнулась одна ладонь с загнутым пальцем. Так, пять.
- А свиток это как у вас ночь и день, ночь и день, ночь и день…
По мере перечисления инопланетянин загибал пальцы на своих шестипалых ладошках. Ночь и день, ночь и день… Я внимательно наблюдала, потихоньку теряя терпение и впадая в сонное состояние. Вот уже исчез в кулаке двенадцатый палец, я воспарила духом, но пальцы теперь пошли в обратном направлении на выгибание. Ночь и день, ночь и день… веки потяжелели, гипноз не иначе.
- Все, все хватит! – быстро моргая, стукнула ладонью по столу. – Много очень много, понятно.
Фулфик вздрогнул от неожиданности и замолк, зато активировался мэтр Симерин с претензиями к ведению допроса.
- Ну пусть бы до конца посчитал, Линария. Интересно же, сколько у них в неделе наших суток.