Затем продолжила, повернувшись к старику:
– Боюсь, у мистера Шрайка не много осталось воспоминаний из его биографии, доктор Попджой. Часть мозга, содержащая эту информацию, оказалась серьезно повреждена, и мне не удалось получить к ней доступ.
– Жаль-жаль, – задумчиво протянул Попджой. – Могли бы посудачить о былом. Впрочем, так даже лучше.
Он дважды обошел вокруг Сталкера, похлопывая рукой по новому сияющему корпусу, подергал за гибкие кабели, выступающие из-под стального затылка, и одобрительно хмыкнул:
– Отлично, милочка! Сделано на совесть! Даже у меня не получилось бы лучше!
– Я лишь стараюсь выполнять свой долг перед Сталкером Фанг, – кротко проговорила доктор Зеро.
– Мы все стараемся, милочка. Ну, хватит болтать, пошли наверх. Она ждет нас.
* * *
Длинные коридоры здания скудно освещались аварийными фонарями. Одетые в военную форму однаждырожденные сновали, выкрикивая команды, размахивая листами бумаги, громко переговариваясь через трансиверы радиосвязи. У многих волосы окрашены в зеленый цвет в знак верности Грозе. Между собой общались условными фразами фронтового кода, и Шрайк открыл для себя, что понимает их превосходно – без сомнения, благодаря предусмотрительности доктора Зеро. Интересно, какие еще новшества она внесла в его программу, думал Шрайк, поднимаясь вслед за ней и Попджоем по широкому лестничному пролету.
На площадку выходила двустворчатая, обитая бронзой дверь, испещренная вмятинами от пуль. Часовые с лязгом вытянулись по стойке смирно.
– Корпус Воскрешенных, – небрежно бросил Попджой. – Ее превосходительство ждет нас.
Обе створки широко распахнулись, открыв доступ в просторный темный зал. Новая зрительная система Шрайка автоматически переключилась на ночное видение. Он обратил внимание, что дальняя, западная, стена защищена бронированным покрытием без окон, зато с длинной незастекленной прорезью, похожей на щель в забрале рыцарского шлема. Фигура наблюдателя, приникшего к амбразуре, лишь приблизительно напоминала человеческую.
– Ваше превосходительство… – обратился к фигуре Попджой.
– Ждите, – ответил из темноты приглушенный властный голос.
Попджой замер. В наступившей тишине Шрайк уловил, как у доктора Зеро стучали зубы и колотилось сердце.
Внезапно гигантское зарево разлилось где-то в районе западных болот, наполняя помещение оранжевым светом, который тут же задрожал и затрепетал после того, как первая вспышка разделилась на мелькание бесчисленных огоньков стрелкового оружия и на белое свечение повисших в воздухе звездочек фосфорных ракет. Пол под ногами Шрайка дрогнул, старые металлические конструкции скрипнули. Через несколько секунд издалека докатился грохот и глухие удары, словно кто-то передвигал тяжелую мебель в соседней комнате.