Пока они пререкались, Ярин мельком проследил за угрюмым незнакомцем. Тот сел в роскошный голубоватого цвета «Ford», припаркованный поблизости. Выехал на проезжую часть и лихо промчался мимо, даже не удостоив взгляда.
– А говорил, что аккумулятор сел? – вслух с недоумением произнес Леонид и глубоко задумался. Затем обернулся к молчаливой и, казалось, безучастной ко всему жене.– Может, следователю сообщить? Странный тип этот водитель «Ford». Что ему надо было от нас? Может, шизофреник, психопат какой?
– Сам ты псих. Сдался со своим следователем. Поезжай, совсем замерзла, – велела ему Антонина, пребывая в расстроенных чувствах. Он уже был готов включить зажигание и положил руку на рычаг коробки передач, чтобы переключить скорость, как дверцу с его стороны открыл парень в экипировке репортера с микрофоном в руке, на ободке которого было начертано «Пульс». А рядом с ним словно на привязи находился оператор с цифровой телекамерой.
– Я репортер Глеб Клюквин из телестудии «Пульс», – представился первый из них. – Мне посоветовал к вам обратиться следователь Зотов, которому вы давеча давали показания, как очевидец происшествия. Не откажите в эксклюзивном интервью, поделитесь своими впечатлениями и версиями о происшествии.
– С большим удовольствием!– воспрянул духом Леонид.– У меня в жизни два увлечения: телевизор, особенно криминальные события и рыбалка.
– Тогда тем более, вам и карты в руки! – воодушевился Глеб и, приблизив микрофон к его лицу, подал команду оператору, мол, снимай. Ярин вдохнул себя воздух, собрался с мыслями и только разомкнул уста…
– Ничего он не видел и не знает, – грубо вмешалась в процесс съемки Антонина, резво оставившая салон авто и словно болонка лапками, уцепившись в микрофон.
– Гражданка, откуда вы взялись? – возмутился ее поведением Клюквин. – Не мешайте нам выполнять свои профессиональные обязанности. Противодействие работникам СМИ карается законом.
Оператор попытался оттеснить Антонину, но она проявила завидную строптивость и, упираясь, заявила:
– Я имею право, это ной муж, у него мания величия и преследования. Он не отдает отчета тому, о чем говорит. Впоследствии вам придется давать опровержение.
– В таком случае вы, гражданка, поделитесь своими впечатлениями, зрители должны знать, что на самом деле произошло,– подступился к ней Глеб.– Это ваш гражданский долг.
– Никому я ничего не должна, это мне многие задолжали и не торопятся отдавать. Государство своими инфляциями, махинациями через Сбербанк ограбило, обесценив вклады, затем всучило бестолковые ваучеры. Кругом одни мошенники и аферисты,– посетовала Антонина и, заметив направленный на себя объектив телекамеры, лихорадочно замахала руками. – Не снимайте без моего согласия, я не готова, плохо выгляжу, а то разобью камеру и засвечу кассету. Я не тщеславная в отличие от Леонида, мне дурная слава ни к чему. Прекратите съемку, вы не папарацци и здесь вам не Америка и Европа!