Варфоломей смеялся так, что, казалось, стены трясутся. Едва не упал С табуретки на пол.
— Гоняет чертей! — повторял черт.
Мама Евы не поняла, чем вызван столь бурный приступ веселья, и нахмурилась. Хоть не писатель и не художник, а парень довольно странный. Она принюхалась, стараясь уловить запах алкоголя. Ничего.
«Вот и повалялись дома. Устроили выходной, — подумала Ева, глядя, как на лице мамы появляется особенное любопытствующее выражение, вестник готовящегося шквала вопросов. — Цирк какой-то. Только не с конями, а с чертями».
— Мама, — сказала она, — мне Варфоломей очень нравится. И мы просто вместе. Так получилось. И я этому очень рада. Теперь он есть в моей жизни, и мне бы хотелось, чтобы так и оставалось.
Черт внимательно слушал. Его Ева явно волновалась. Слова давались ей нелегко и сопровождались сильными эмоциями. К счастью, Ева была слишком поглощена своей речью, чтобы замечать что-либо вокруг. А между тем заметенные под кровать перья и пух, которые должны были спокойно там лежать, уже собрались в маленькое пушистое облачко и спокойно плыли по коридору прямо к кухне.
У Татьяны Никитичны не было глаз на затылке, поэтому она тоже ничего не видела.
Варфоломей ободряюще обнял Еву и погладил по руке, но ведьма совершенно не контролировала свою силу. Более того, похоже, даже не замечала, что творила колдовство.
— А вы, Варфоломей, что скажете? Кстати, хорошо, что вы решили жить у Евы. А то я бы приехала и не знала, где искать свою дочь. Вы, Варфоломей, москвич?
Вопрос был с подвохом и содержал целый комплекс всего. Мама, как ей и положено, волновалась. Ее все больше настораживал мужчина, сидящий напротив. Она бы охарактеризовала его как «крайне подозрительного». Будучи оптимисткой, Татьяна Никитична всегда готовилась к худшему.
Ева же не смогла подавить смешок и подлила «маслица» в огонь тревоги:
— Нет, мама, Варфоломей не москвич. Он недавно сюда переехал.
— А почему ты за него отвечаешь? Он же и сам прекрасно говорит.
Кот переключил внимание с хвоста на облако в коридоре и уже направился проверить, что там делается, но черт решил проблему быстро и радикально: просто испепелил летающий объект.
Запахло жареным.
— Ой, что-то горит. Как воняет! — Татьяна Никитична завертела головой, ноздри ее раздувались. — Нужно открыть окно.
— Это, наверное, соседи. — Ни единый мускул не дрогнул на лице Варфоломея. — Они у нас такие.
— Варфоломей, вы нас извините! Ева, можно тебя на секундочку?
Это «секундочку» прозвучало тревожным колокольным звоном.
Черт остался на кухне наедине с печеньем и вареньем, а мама увлекла Еву в комнату.