– Светлана, Светлана Евгеньевна, где вы? Отзовитесь! – крикнула в глубь квартиры провизор. В ответ – ни звука. Лишь из туалета послышался жалобный визг.
– Так это же ее песик Снежок подает свой голос, – произнесла она и отворила дверь.
– Снежок, Снежок, кто тебя бедняжку, запер без воды и корма? – приголубила она пуделька и с тревогой заметила. – Светлана себе никогда бы не позволила. Очень трепетно относится к животным, братьям нашим меньшим. Что-то тут неладно?
Освобожденная из плена белой масти собачка, благодарно повизгивая, завертелась, запрыгала вокруг спасительницы, признав в ней частую гостью.
– Так я свободен? – спросил слесарь.
– Да, спасибо за труд, – поблагодарил лейтенант и мужчина, прихватив монтировку и сумку, ретировался.
– Снежок, хорошая собачка, скажи, где твоя хозяйка подевалась? – Шилова взяла ее на руки и увидела красные шерстинки на лапах. – Что это за макияж? Куда ты, забияка, угодила в краску?
– Краска ли? – усомнился Черенков и приблизил свое лицо к пуделю в надежде ощутить запах олифы, ацетона или разбавителя. – Это еще надо проверить, провести химическую экспертизу. Кто из вас бывал в гостях у Даркиной?
– Я, мы с ней дружили, – призналась Шилова.
– В таком случае прошу быть предельно внимательной, – попросил офицер. —Смотрите, нет ли изменений в интерьере, все ли вещи и предметы на своих местах?
– Здесь в прихожей у Светланы была ковровая дорожка бордового цвета с орнаментом по краям, – сообщила провизор, оглядывая прихожую.
– Она при уборке квартиры могла ее свернуть, – предположила Луцкая. – Возможно, отнесла ее в кладовку или на балкон, как это обычно делают хозяйки.
– Прошу передвигаться осторожно и к вещам не прикасаться, – предупредил лейтенант. – На предметах могут быть отпечатки пальцев злоумышленников, если им удалось проникнуть в жилище.
Втроем они осмотрели кухню, гостиную.
– Все вроде на месте, телевизор, видеомагнитофон, музыкальный центр, изделия из хрусталя и фарфора, – оглядывая сервант, произнесла Нина и перед дверью в спальню остановилась, словно удерживаемая неведомой силой, смутным ощущением нарастающей тревоги.
– Что же вы, Нина Михайловна? – взглянул в ее побледневшее лицо Анатолий. – Следуйте дальше.
– Я боюсь, идите вы первым или пусть Кира Витальевна.
– Ишь, чего придумала? – обиделась заведующая.
– Вдруг она там лежит.. мертвая, – с ужасом в глазах прошептала провизор.
– Эх, умеете вы страхи нагнать, – посетовал лейтенант. – Как говорит мой знакомый следователь прокуратуры Валерий Янович Зуд, у страха глаза велики, только они ничего не видят.