– Дурью не майся, Миха, оставь ее в покое, – посоветовал Звягин, но Чадух не привык менять свои решения. До девушки оставалась пятьдесят, тридцать … метров. Он слегка крутанул баранку. Пальцы соскользнули с плетеного чехла, и в этот момент он почувствовал сильный удар. Лобовое стекло разлетелось на осколки. Девичье тело отбросило в сторону.
– Черт меня попутал! – вскрикнул Михаил, вытирая иссеченное осколками лицо. Вместо того, чтобы остановить машину, увеличил скорость.
– Сбита, наповал, – огорченно вздохнул Звягин. – Влипли мы, после такого удара не выживают… Я же тебе говорил, предупреждал… почему не сбавил скорость, не остановился?
– Молчи! – сердито оборвал его водитель. – Не слепой, вижу, что влипли. Какие теперь к черту ночные купания… машина разбита, в крови, ГАИ на первом посту задержит. Надо когти рвать.
Женщины сидели испуганные и молчаливые. Отъехав с километр от места ДТП, водитель остановил «Ладу» и скомандовал:
– Живо выходите! Костя, дай им из моего резерва по сто баксов.. Молчите, как рыбы, никому ни слова, мы с вами незнакомы, вы в машине не ехали, – строго приказал он. – Чтобы завтра вашего духа в городе не было, иначе за проституцию, загремите под фанфары.
– Куда же нам теперь податься?– прошептала Катя. – Может, в Ялту махнуть, там от клиентов отбоя не будет?
– Забудьте о Ялте, смывайтесь подальше из Крыма, чтобы вашего духу здесь не было! – велел Чадух. – Смывайтесь в Адлер, Анапу или в Сочи, там белые ночи и много «денежных мешков». Весь московский бомонд валютой сорит и наслаждается жизнью разгульной.
Звягин подал женщинам стодолларовые купюры. Они поспешно вылезли из машины и растворились в темноте.
«Лада» помчалась дальше, заглатывая в салон встречный воздух. Гнетущая атмосфера давила, словно мощный пресс.
– Ты же, Костя, видел, что она сама вы бежала на дорогу, прямо под колеса бросилась, – мрачно, ища подтверждение своим словам, вымолвил лихач. – Наверное, хотела подъехать, сама виновата.
– Не лги, для куража решил ее пугануть, – робко заметил Звягин.
– Молчи, даже в мыслях такого не было, – оборвал его Михаил. – Не вздумай против меня показания дать, горько пожалеешь. Ты меня хорошо знаешь, я слов на ветер не бросаю. Ты меня слышишь? Звягин замолчал, будто набрал воды в рот.
– Ты меня слышишь? – настойчиво повторил Михаил. – Я тебя предупредил, дважды повторять не привык, понял?
– Понял, – вяло ответил Костя. Позади послышался нарастающий гул двигателя, взвыла сирена патрульной машины, прозвучал голос, усиленный репродуктором:
– Водитель белой «девятки», остановитесь у обочины!