— Не торопитесь, — послышался голос Коваловой. — У меня кое-что есть для вас.
Шельбаум обернулся.
— О чем идет речь? — спокойно спросил он.
Ковалова протянула ему конверт.
— Я получила его сегодня утром.
— Анонимно?
Она кивнула.
— Случайно присутствовал господин Фазольд.
— Благодарю, — сказал Шельбаум. — В моем собрании таких немало.
Он отступил на шаг, когда мимо него прошли к такси Карин и Петер. «Она в тяжелом состоянии, — подумал Шельбаум, увидев каменное лицо девушки. — Внешне она еще спокойна, но однажды чаша будет переполнена, и тогда катастрофы не миновать. Надо что-то предпринять»
Он машинально достал записки. «29 апреля 1960 г., Барри, 23.15», — было отмечено в одной. Затем эти слова автором записки были перечеркнуты и вместо них написано: «Тур. п., узн. ЭЛ». Затем стоял такой же крест, как и на записке, касавшейся пенсионера Лебермозера. 30 апреля следовала пометка: «Проследить расследование ЭЛ. Алиби!»
Наряду с другими косвенными уликами записи подтверждали, что Фридеман был убийцей Лоренци. Из другой записки Шельбауму стало ясно, что свою новую жизнь Бузенбендер начала продолжением старой. Кто в этом был виновен, читалось между строк: Фридеман.
Но кто посылает эти анонимные письма?
— Ко мне домой, — распорядился он, садясь в машину. Затем передумал и велел шоферу ехать к Старому Дунаю.
У грушевого склона Шельбаум попросил остановиться и остаток пути прошел пешком. Когда он входил в сад виллы Фридемана, из дома выскочил Ланцендорф в таком возбуждении, что чуть не сбил с ног обер-комиссара. Шельбаум крепко схватил его за рукав.
— Что случилось?
— Что случилось? — Ланцендорф горько рассмеялся. — Всему конец. А причина? Причина во мне! Это все ваши советы!
Он вырвался и убежал. Обер-комиссар посмотрел ему вслед, затем обеспокоенно двинулся к дому. Карин сидела в кресле, поджав ноги, слезы текли по ее лицу.
— Ну, ну, — отечески заговорил обер-комиссар. — Все миновало, теперь мы можем подумать и о себе.
Он сел и подал ей свой носовой платок. Она вытерла слезы и перестала всхлипывать.
— Он… он ушел?
— Пока да… — как бы вскользь произнес Шельбаум. — Почему вы его отослали?
Ее лицо исказила жалкая гримаса.
— Нужна ли я ему такая?
— Это надо пояснить поподробнее.
Так выяснилось, что толкнуло Карин на крайность. В совсем неподходящий момент Петер упомянул об убийстве пенсионера Лебермозера и о новом подозрении против ее дяди. Чувствительную девушку это окончательно лишило самообладания.
— Теперь я слишком многое узнала, чтобы не понять, что за человек был мой дядя… — сказала она. — Лиза была в его власти. Из-за меня он избил ее.