Она вскочила с места резко, ловко проскочила между автоматчиками их группы и Женей, успев на прощание коснуться его ладони и даже на долю секунды сжать.
На улицу из укрытия она вырвалась до того, как группа успела это понять.
– Вася!
Это кричал Женя, он вместе с Кикониным ринулся за ней, но они были остановлены очередью из беспилотника, прошедшей между ними ровно посередине.
Макс! Сукин ты сын!
Обезумевшая от страха Титова бежала, а в нескольких метрах позади ее сопровождал беспилотник. Зрачок камеры был направлен на нее, Макс хотел все это видеть. Увидеть поражение человека, которого возненавидел всем сердцем за короткое время. Дрон резко развернулся и дал прицельную очередь по одному из сталкеров, взявшему на прицел Титову.
Все было кончено. Единственный уцелевший вертолет покинул поле боя, вся бронетехника полыхала огнем, личный состав военных Периметра поражен, а немногие выжившие бежали. Не позорно, а просто понимая, что война проиграна и любая последующая смерть будет пустой.
Остановившись, Василиса наблюдала за тем, как сталкеры штурмуют оставшийся без защиты КПП, живым потоком обезумевших от легкой наживы людей прорываются дальше, уже ведя войну между собой. За право обладания дорогой техникой, оружием, артефактами, информацией, медикаментами. За право быть первыми.
Продолжали греметь взрывы, но уже где-то внутри бой преодолел разрушенную стену. Догорали вертолеты, полыхала пламенем техника, стонали и молили о помощи умирающие солдаты и сталкеры.
– Д-д-девушка, – услышала она хриплый голос и машинально обернулась на него.
Молодой солдат лежал на земле в луже собственной крови, которая сочилась из раны на животе. Упав перед ним на колени, Титова склонилась, чтобы услышать слова парня. Но вместо этого он сжал ее ладонь, вложив в нее жетон смертника с окровавленным листом бумаги. Машинально сунув все это в карман, Василиса попыталась оттащить солдата подальше.
– Он мертв, – услышала она голос Жени. – Оставь его.
– Нет! – заорала Василиса. – Нет!
Рухнув на колени, Титова с силой ударила по земле, разбивая в кровь костяшки пальцев. Содрогаясь от всхлипов, Титова продолжала кричать. Но легче не становилось. Одним ловким движением она вытащила из кобуры пистолет, сняла его с предохранителя и приставила к виску. Решение было принято молниеносно, но Сокол, выбивший ударом ноги пистолет из ее рук, оказался гораздо быстрей.
– Мы опоздали, Вась. Уходим.
Лем с пулеметчиком группы взяли девушку под руки и подняли ее, словно тряпичную куклу. Титова и не сопротивлялась, просто была не в состоянии отвести взгляд от полыхающего в огне Штаба, не могла больше слушать звуки выстрелов и взрывов, не могла забыть страшную картину крушения вертолета, из головы у нее не выходил образ умирающего на ее руках срочника.