В постели с Хабенским (Йонненберг) - страница 45

После бессонной ночи в поезде мы не склонны были глазеть по сторонам, поэтому не обратили внимания на то, что ковры в гостинице «Центральная» выцвели и вытерлись, стены выкрашены в унылый серовато-зеленый цвет, а в воздухе витал какой-то застоявшийся, несвежий запах. Нам хотелось поскорее бросить вещи и немного отдохнуть перед драматургическими мероприятиями.

— Я пойду в душ, — умирающим голосом сказала Зухус и вышла в коридор. Она редко останавливалась в гостиницах и оказалась не готова к такой степени комфорта. Перед отъездом она спрашивала меня, стоит ли брать с собой банное полотенце. Я отсоветовала — мой опыт по части гостиниц говорил, что полотенца, как банные, так и для рук, а также одноразовое мыло, шампунь, зубные щетки и т. п. всегда есть в номерах. Цивилизация может не дойти до отдаленных уголков нашей родины, но уж в Москву-то она добралась. В этом я была уверена.

— А где он? — вскоре спросила Зухус из коридора.

— Кто?

— Душ!

Предчувствуя беду, я вышла вслед за подругой. Детальный осмотр показал: душа в номере не было. Не было и туалета и даже, о ужас, горячей воды — над ржавой, давно не чищенной раковиной кривовато висел один кран с холодной, очень холодной водой. О банных полотенцах и зубных щетках можно было только мечтать.

Чтобы прийти в себя, нам потребовалось больше часа и по две порции фирменной солянки, которую превосходно готовили и крайне дешево продавали в гостиничной столовой. В узком, как пенал, номере наличествовали: две столь же узкие кровати, хромоногое облезшее кресло, журнальный столик, письменный стол, телефон и телевизор. Телефон был платным, телевизор показывал только одну программу, кажется НТВ. Окно выходило во двор, заметенный снегом. Батарея почти не подавала признаков жизни. На улице стоял декабрь.