Пьет водку стаканами и поет оперные арии басом.
Михаил. Ты хоть закусывай.
Олег. Закуска — признак слабости. Давай пари: кто первый упадет.
Михаил. Да ты уже на ногах не держишься.
Олег. Держусь! И не только держусь.
Резко встает и устраивает сеанс стриптиза: танцует под музыку и раздевается до трусов.
Михаил(потрясенно). Олежа, где ты этому научился?
Олег. Жизнь научила. (Напряженно всматривается.) У тебя одна девушка, две? Жмот! Уступи мне одну!
Михаил. Да я бы с радостью, Олег, но, боюсь, мне самому будет мало.
Сондра. Это почему?
Олег. Понимаю. Ща я сам себе найду.
Хочет уйти, но Михаил его удерживает.
Михаил. У тебя, кажется, были ключи от соседней гримерки?
Олег. Ключи?
Михаил. От смирновской гримерки запасные ключи у тебя в тумбочке лежали. Дай их мне, будь другом.
Олег находит ключи, отдает Михаилу.
Олег. Не попадись Егору Николаевичу — убьет.
Михаил. Да я быстро. Наври ему что-нибудь, если спросит.
Катя. Ну что, эту психопатку уже нашли?
Сондра. Я сама нашлась, не беспокойся, Катенька. Ты свободна.
Катя. Миш, ее же Егор Николаевич ищет!
Михаил. Тише, зайка, тише. Ты уже не на рабочем месте, спектакль кончился. Иди домой, а?
Катя. Я лучше пойду Егору Николаевичу расскажу, чем вы тут занимаетесь.
Михаил(Олегу). Вот заело девку. Ей бы замуж надо. Скажи Егору, что я за сигаретами вышел.
Михаил и Сондра уходят, Олег выходит вслед за ними. Входит Костя, садится на кушетку. Пауза.
Костя. Николь, как ты могла? И Миша, и Олег, а то, что у вас было с Егором… Ты к нему подбиралась, используя нас? Он работал с нами, ты с нами спала? Так ты чувствовала себя к нему ближе? Да будь у тебя хоть миллион мужиков, мне все равно, но зачем ты меня так обманывала? Я тебя не люблю, я говорил тебе, помнишь? Это не любовь: просто, кроме тебя, у меня ничего нет. Ничего. Я давно привык к одиночеству, но оказаться совершенно одному — это другое дело. Мне даже легко, наверное, потому, что никогда в жизни не было так страшно. Все вокруг чужое, я больше не способен чувствовать, что я вообще здесь делаю? Я не хочу жить, не хочу, это просто не имеет смысла! Я думал, мы с одной планеты, мы понимаем друг друга. А теперь никого не осталось, и сил у меня, по-моему, больше нет, чтобы дергаться. Как там писали про Цезаря? «Он выстриг воздух вокруг себя ножницами». А я, хоть и не выстригал, тоже оказался в черной дыре. Судьбоносная роль, блин. Нет, я не такой умный, как Цезарь, я тебе верил, когда ты о любви говорила, о том, что всегда хочешь быть со мной, что я единственный. Глупо… Странно, я все равно тебя люблю. Любить можно и в одиночестве… но зачем? Зачем вообще что-то делать? Надо наконец остановиться, я устал, я все-таки не железный.