Михаил. У-ф-ф. Кать, прикрой его этим хваленым одеяльцем, а то смотреть как-то жутко.
Катя(замечая Костю). Тихо, Костю не разбуди, не видишь, спит уже!
Михаил(декламирует). После тяжкого дня трудового спи спокойно, родная страна!
Катя. Тише, дурак, ну разбудишь ведь!
Михаил. Разбудишь такого! (Смотрит поочередно на Костю и Олега.) Уморились бедняги! Кстати, Катерина, а почему ты, собственно, костюмы до сих пор после спектакля не собрала, так ведь и уволить могут!
Катя. Конечно, как же. Кто с вами, идиотами, долго продержится?
Михаил. Долго, не долго, а девочки симпатичные в очередь выстраиваются, чтобы у нас в театре работать! Хоть прачками, хоть уборщицами! (С любовью смотрит на Костю и Олега, заботливо поправляет на Олеге символическое одеяльце)
Катя. Ради вас на все готовы!
Михаил. Да вот.
Катя. И как Сондра?
Михаил. Сондра? А кто это?
Катя. Не совсем нормальная девушка, с которой ты только что занимался этим самым…
Михаил. Сексом, что ли?
Катя. Ага.
Михаил. Баба как баба. Мозгов ни хрена, на заднице целлюлит. Грудь, правда, ничего, только висловата.
Катя. И теперь она, висловатогрудая эта, твоя новая пассия?
Михаил. Пассия? Моя новая? С ума сошла! Перепихнулись по пьяни, делов как дров. Кать, я с женой сейчас мириться буду. По мобильнику. Одобряешь?
Катя. Одобряю! Только ты штаны надень.
Михаил. Ща, ван момент. (Одевается, достает сотовый, звонит.)
Катя собирает разбросанные костюмы.
Михаил. Але! (Быстро.) Зайка, не бросай трубку! Блин… (Набирает опять)
Олег(неожиданно приходя в себя). Как хреново-то…
Катя. Водички попей.
Олег. Тазик, тазик!
Михаил. Але! Солнышко, солнышко! Блин… (Набирает опять.)
Катя. Там банка была на подоконнике, трехлитровая.
Олег(борясь с приступом тошноты). Ой, ща кончусь, ой. (Кате.) Тазик дай мне, банка узкая.
Михаил(через плечо, Олегу). Господи, Олежа, какая у тебя морда-то красная! (В трубку.) Зая, у меня важная новость. Какая? (Кате) Какая?
Катя. А я откуда знаю?
Олег. Таз где?!
Михаил(Олегу, зло). Хватит орать! Не видишь — по телефону говорю.
Олег. Ну, если тебе пофиг… (Приближается к Михаилу, зажимая рот.)
Михаил. Что, совсем крыша съехала? (Отбегает, в трубку) Нет, нет, не тебе! Мне тут «народного» дают! (Олег смеется.) Да нет, какой прикол? Черт, опять трубку бросила.
Катя. Я бы не только бросила. Миш, «народного» обычно после пятидесяти дают, а тебе сколько?
Михаил. Исключения — подтверждение правил. (Олегу) Да сходи, дурак, в сортир, чего мучиться-то так? Какие тут тазики к чертовой матери!
Олег(ложась на кушетку). Фу, вроде отпустило чуть-чуть. Только про воду ничего не говорите.