Королевские ВВС тоже не дремали все это время, нанося бомбовые удары по нескольку раз в неделю. Англичане упорно старались разрушить все связанное с подводными лодками, если уж не могли добраться до самих лодок. Целые предместья Лорьяна, в том числе довольно отдаленные, в которых проживало население, были превращены в груды развалин.
Несмотря на разрушения города, мы, матросы, все же находили возможность наслаждаться. По существу, недостаток денег в наших карманах куда больше мешал нам в наших поисках наслаждения, чем действия авиации союзников. Когда у нас осталось всего по нескольку драгоценных рейхсмарок и оккупационных марок, другие экипажи, понимая наше положение, стали приглашать нас на обеды, сдобренные выпивкой.
Разумеется, много раз случалось так, что приглашавшие нас экипажи не возвращались из следующего боевого похода. Мне приходилось слышать от ветеранов войны других наций, что они не спешили завязывать дружеские отношения со своими боевыми коллегами из-за эмоциональных переживаний, когда те бывали убиты. Но эта идея никогда не находила себе приверженцев в тех экипажах подводных лодок, которые я знал. Сражения против опаснейшего врага и безжалостного океана порождали в нас чувство теснейшего боевого братства. Мы ценили нашу дружбу, дружбу друг с другом, и, когда война оборачивалась против нас и все больше и больше наших товарищей не возвращались после боевых миссий, память об этих друзьях была всем, что нам оставалось.
Разумеется, эти философские рассуждения пришли ко мне спустя более полувека после окончания войны. Но в то время, несмотря на понесенные нами тяжелые потери, мы продолжали верить в наше будущее. Мы были избранной элитой военно-морского флота, ее лучшими 10 процентами, выбранными за нашу физическую и моральную стойкость. Возможность поражения никогда не обсуждалась. Мы считали, что если нам придется умереть, то это будет наша жертва на алтарь победы. Между тем мы жили тогда жизнью одного дня, решив наслаждаться каждым восходом, дарованным нам Богом.
Работы на U-505 продолжались до весны 1943 года. Большую часть времени мы проводили в практической подготовке и физических тренировках. В начале марта я был направлен, однако, вместе с некоторыми другими членами экипажа в школу зенитной артиллерии в Мимизан, в 100 километрах от испанской границы. По какому-то невероятному совпадению, вместе со мной отправлялись те же парни, которым довелось пережить столько трудностей, доставляя багаж в Бад-Висзе. Почему-то, когда мы собирались вместе, обязательно происходила какая-нибудь заваруха.