Опасное лето (Янссон) - страница 6

— Ну и погодка! Такого не бывало со времён моей юности, — радостно воскликнул Муми-папа и зажёг свечку.

Ночь была полна тревоги, снаружи что-то громыхало и скрипело, о стёкла бились тяжёлые волны.

Муми-мама рассеянно опустилась в кресло-качалку и принялась раскачиваться.

— Это конец света? — полюбопытствовала малышка Мю.

— Может, и хуже, — ответила Мюмлина дочь. — Постарайся вести себя хорошо, если успеешь, потому что скоро мы все, похоже, попадём на небеса.

— На небеса? — переспросила малышка Мю. — А это обязательно? И как мы оттуда спустимся?

Над домом нависло что-то тяжёлое, и пламя свечи задрожало.

— Мама… — шепнул Муми-тролль.

— Да, мой милый.

— Я спрятал кораблик у озерца.

— Думаю, он никуда до завтра не денется, — сказала Муми-мама. И вдруг она перестала раскачиваться и воскликнула: — Как же я могла!

— Что? — Снорочка подскочила от неожиданности.

— Шлюпка! — сказала Муми-мама. — Я забыла шлюпку! Чувствовала же, что забыла что-то важное.

— Уже поднялась до вьюшки, — объявил Муми-папа.

Он то и дело бегал вниз и проверял уровень воды. Они поглядели на лестницу, ведущую в гостиную, и стали думать, что́ из вещей может пострадать от влаги.

— Кто-нибудь снял гамак? — спросил вдруг Муми-папа.

Про гамак, как оказалось, все забыли.

— Ну и хорошо, — сказал Муми-папа. — Он был пренеприятного цвета.

Шум воды, бурлившей за стенами дома, усыплял, и один за другим они улеглись прямо на полу и уснули. Но прежде чем задуть свечу, папа завёл будильник на семь утра.

Потому что ему было невероятно любопытно, что же произошло снаружи.

Наконец в долину пришло утро.

Оно зажглось узкой полоской и долго дрожало над горизонтом, не решаясь подняться выше.

Занимался тихий погожий день.

Только волны взбудораженно накатывали на новые, впервые увидевшие море берега. Огнедышащая гора, главная виновница разбушевавшейся стихии, успокоилась. Она устало вздыхала и время от времени плевалась в небо небольшими облачками пепла.

В семь зазвонил будильник.

Все проснулись и кинулись к окну. Малышку Мю усадили на подоконник — дочь Мюмлы придерживала её за платье, чтобы не свалилась. Мир было не узнать.

Исчезли жасмин и сирень, исчезли мост и река.

Из бурлящей воды торчала лишь верхушка дровяного сарая. Там, вцепившись в конёк, ютилась дрожащая компания — судя по всему, лесные жители.

Деревья теперь росли прямо из воды, а горные хребты, окружавшие долину, превратились в цепочки островов.

— Мне больше нравилось, как раньше, — сказала Муми-мама.

Щурясь, она глядела на солнце, которое медленно выкатывалось из всего этого безобразия, громадное и красное, как луна в конце лета.