Леви не только продал прадедушкины часы, но и взял дополнительную работу в аптеке и устроился разносить почту, чтобы скопить денег для этой особой ночи. Когда Джет увидела Леви из окна такси, это было лучшее мгновение в ее жизни. Она была готова влюбиться самозабвенно и безоглядно. На самом деле она уже влюбилась. Расплатившись с таксистом, она бросилась к Леви в объятия. Они целовались и не замечали, что творится вокруг. Гудели машины, на них чуть не наехал велосипедист. Леви рассмеялся и оттащил Джет в сторонку. Он вручил ей подарок. Старое издание стихотворений Эмили Дикинсон.
Если сердцу – хоть одному – не позволю разбиться,
Джет уже собралась открыть книгу – ее сердце пело, ее жизнь начиналась сейчас, в эти самые минуты, – и тут из-за поворота с Шестой авеню вылетело такси, в котором сидели ее родители. Они услышали, как она назвала водителю адрес «Плазы», и, заподозрив неладное, решили поехать за ней. Сейчас Сюзанна открыла окно и пронзительно закричала, назвав Джет полным именем, которое редко употреблялось в семье. Бриджет Оуэнс, стой где стоишь!
Джет увидела маму и запаниковала. Такси неслось прямо на них с Леви. Прежде чем родители успели бы выскочить из машины, увезти ее прочь и разрушить ей жизнь, она схватила Леви за руку и крикнула: «Бежим!» Он даже не понял, от чего они убегают, но он знал, что смысл его жизни – защищать Джет. Они побежали ко входу в парк, а родители Джет велели водителю жать на газ, чтобы не упустить беглецов. Таксист не видел, что среди луж на дороге было масляное пятно. Уже стемнело, и в городе пахло свежеразрытой землей.
Прямо напротив отеля «Плаза» таксист потерял управление. Птицы, сидевшие на деревьях, взмыли в небо, тлеющее закатом. Леви оттолкнул Джет себе за спину и встал между ней и машиной, вылетевшей на тротуар. Время замедлилось, Джет успела увидеть, как широко распахнулись его глаза, когда он понял, что сейчас произойдет. Время сделалось густым и тягучим, точно смола. Джет услышала мысли Леви. Не сейчас. Только не так. А потом время снова ускорилось, бросилось прямо им под ноги и опрокинуло наземь. Воздух был словно живым, он ударил в Джет жаркой волной, но Леви успел ее оттолкнуть. Она лежала на холодной земле, а сверху сыпался град из осколков стекла. В мире не было никаких других звуков – ни птичьих криков, ни шума машин, – лишь глухой стук ее сердца. Не было ничего, кроме этого страшного мига, когда такси сбило Леви, и мир раскололся надвое. А потом Джет услышала его голос. Он сказал одно слово, последнее слово. Это было ее имя.