Моему животу, укуси меня упырь. Тут уж я нешуточно заволновался, ожидая развития событий. Неужели передумала? Поняла, что бесполезно сопротивляться очевидному? Пала под натиском моего великолепия? Затаил дыхание, боясь спугнуть свою осторожную птичку.
— Васенька, котик, ты так хорош.
Да, милая, повторяй это чаще.
— И ты мне очень-очень нужен. Веришь?
— Э-э-э… ну-у-у, допустим, — осторожно выдавил я и протянул руку, чтобы погладить девушку.
Она перехватила мою ладонь и потерлась об нее щекой.
— Выполнишь мое заветное желание? — Ника по-лисьи на меня посмотрела и облизнулась.
Если бы я не был научен горьким опытом общения с этой представительницей человеческого племени, то уже бы согласился. Но она слишком часто топтала мое эго, чтобы я так легко повелся на провокацию хитрюги.
— Я подумаю, — вернул ее ответ на просьбу о поцелуе.
Девушка поджала губы, посопела, потом улыбнулась и раскрыла карты:
— Побудь в качестве модели для нашего проморолика.
Мультик про Шрэка и часто поминаемого Никой кота я видел, поэтому не мог ошибиться в атаке умоляющего взгляда. И правильно я не расслабился, знал, что нужно держать ухо востро.
— Нет!
— Ну Ва-а-ася, ну миленький, — заныла Никуля, разом теряя все коварство. — Очень надо, ты мое спасение и отлично впишешься по типажу.
— Нет.
— Не бесплатно же, тебе разве деньги лишние? Соглашайся.
— Сказал же, нет, не собираюсь участвовать в вашем маскараде.
Она надулась.
— Чего такого, тебе сложно, что ли?
— Спасибо, я в состоянии заработать более приятными способами.
Имелись у меня некоторые представления о том, чем она предлагала заняться. Ника всю неделю ходила с отсутствующим видом и бормотала про какого-то Зайцева, модельные параметры и крайне важный материал для запуска коллекции. Я, как эльф любознательный, пожелал уточнить, над чем она так сокрушается. В ответ получил исчерпывающую информацию из уст первоисточника. Тогда Вероника в выражениях не стеснялась и не приукрашивала реальность. Позже я дополнил знания несколькими запросами в Интернете. Меня мало прельщало оказаться в роли бессловесной вешалки, мнение которой никого не интересует. Чтобы мне — первородному — указывали, что и как делать, встать, пройтись, улыбнуться? Еще чего не хватало!
— Вась, серьезно, если не поможешь, то, боюсь, вместо праздников я буду паковать вещи на работе и искать новую.
Искренность и испарившееся притворство в голосе Ники вывели меня из задумчивости. Я скривился, размышляя, насколько готов поступиться своими взглядами ради человечки. Она вздохнула, словно самый несчастный в мире неупокоенный дух.