— Прости меня, ладно?
— По поводу? — Невозмутимо прошел к шкафу, начал раздеваться.
А что? Она сама пришла, и потом, после сегодняшнего представления было бы странным оберегать ее трепетные чувства, если они у нее вообще имеются. Человечка вздохнула, спустила любимый комок шерсти на пол.
— По поводу того, что в машине вспылила. Не знаю, что на меня нашло, я так не считаю на самом деле.
— Действительно? — Я скептически на нее посмотрел.
— Во всяком случае, ты намного лучше, чем я о тебе отзывалась. — Она состроила умильную мордаху. — Но твои сородичи вызывают реальные опасения. Вспомни себя, когда мы только познакомились.
— Допустим, в твоих словах присутствовала доля истины. Одного не пойму, неужели я заслужил подобное обращение?
— Ну вот я и пришла. — Ника поднялась, сделала несколько шагов мне навстречу, но, натолкнувшись взглядом на мою голую грудь, отступила.
— Издеваешься? — прошипел я так, что садовый василиск бы от зависти чешую скинул. — Ты полдня наблюдала меня без штанов.
Никуля покраснела и отвернулась.
— А еще по твоей милости это же самое наблюдала толпа левого народа. Я, знаешь ли, не привык… — Осекся от внезапной догадки. — Так ты поэтому разозлилась?
— Не передергивай! Без штанов ты сам захотел прогуляться, я тебя совершенно для другого проекта привезла.
— Ну да, а кто меня бросил на произвол судьбы в одном кабинете с суккубом?
— Ты не особо-то и возражал, не надо строить из себя жертву. — Ника воинственно выставила вперед указательный палец, и я не сдержал улыбку. — Весело тебе?!
— Вот глупая, ради кого, по-твоему, я терпел все это непотребство? Даже не послал ее орочьи юрты подметать, когда она меня за задницу ущипнула.
— Что-о-о? Вот стервятница!
— Именно-именно. Теперь понимаешь, какая я прелесть?
— Не зря, значит, я беспокоилась. Знала же, что с ней надо держать ухо востро, а тут Крылов, и ты еще сам ей вовсю подыгрывал.
— Ку-ку, ты меня слышишь? Для тебя все вообще — то. — Почти не покривил душой, между прочим, а о личных мотивах, естественно, умолчу. — И кстати, я помню про два жирных заказа. Где благодарность, я спрашиваю?
Вероника скривилась, потом подумала и натянула улыбку.
— Плохо, не доигрываешь, — констатировал я. — Столько заморочек за один разнесчастный поцелуй. Не находишь, что я продешевил?
Она защебетала:
— Васенька, котичек…
— Теперь переигрываешь, — перебил на полуслове и сам шагнул в ее сторону.
Никуля затравленно поозиралась в поисках путей отступления, но за ней была только тумбочка и стена. Я усмехнулся и обнял вредную девчонку, выдохнул в волосы: