Рации – ходиболтайки, купленные нами в местном магазине, не пригодились. Прошедший мимо солдат – связист раздал каждой машине небольшой приемник с настроенной волной. Сказал оставить максимальную громкость, и больше ничего не делать. Разве что сдать по прибытию в Нью – Дели.
– Так, едва успел. – Рядом на велике остановился взмыленный Нариман. Сунул мне тяжелый бумажный сверток. – Держи, случайно нашел, когда разбирал недавнее поступление. Машинка для снаряжения магазинов, как раз для такого как у тебя Брена, под натовскую «семерку», сотня обойм, разберешься, ты парень неглупый. И вот, это записки для хозяина мотеля «Кливленд», мистера Янга, и для шкипера «Клото», Арсеньева Михаила, должен подойти через день в порт Нью – Дели. Янгу я позвонил, и забронировал для вас домик, а насчет корабля туговато. Я узнавал, сейчас корабли ходят только вдоль этого берега залива, от Халифата до Нью – Дели. Но «Клото» приватир, причем русский приватир, может и соберется на тот берег. В крайнем случае, поживете с месяц – другой в мотеле. Маловато пока судов для частых рейсов отсюда. В основном шарахаются между Порто – Франко и портами северного побережья, бабло стригут. Ладно, ребята, успехов. Попадете в Порто – Франко, зайдите в «Арарат», передайте привет Саркису, хозяину. Он тоже моя родня. – Оружейник пожал руку мне, Сайоре. Увидев на ее пальце колечко, повернулся ко мне и одобрительно ткнул кулаком в плечо. – До свидания, ребята. Всего вам доброго! И это, запомните. В Нью – Дели для белых нет вообще ограничений для ношения оружия. Хоть пулемет с собой таскайте, никто из властей слова не скажет. Ну, если не убьете никого, кроме бандитов. – И, сев на свой велосипед, уехал.
– Леша, а почему ты тот перстень не носишь? Моего отца? – Внезапно спросила молчавшая до этого девушка.
– На мизинец он мне велик, на указательный или средний мал. – Потихоньку трогаясь вслед за «Деликой» Нигоры, ответил я.
– А на безымянный? Знаешь, я думаю, что папа не стал бы возражать, если его перстень станет твоим обручальным. – Сайора улыбнулась. Посмотрев ей в глаза, я вытащил из – за пазухи нитку с крестиком, но которую повесил этот перстень, и протянул ей. Сайора сняла отцово жуковинье, надела мне на шею крестик, и торжественно надела перстень на мой безымянный палец. – Ты муж мой, Алексей, а я буду тебе верной женой. Клянусь тебе в этом перед лицом Аллаха, мудрого и милосердного. – И коротко поцеловала в губы.
Вездеход чуть рыскнул, но я успел выправить его путь. А то мог и снести ворота, в которые сейчас выезжал. Выдохнув, и облизнув пересохшие от волнения губы, я выехал с Базы, и, руководствуясь указаниям регулировщика, остановился неподалеку от машины Нигоры. Та, кстати, вышла из своего микроавтобуса.