— Откуда ты знаешь, хороший он или плохой? Что у него, на лбу написано? Хороший… Ты еще не знаешь их. Они тут не посмотрят…
Пашка слышал этот разговор. Злая, мстительная сила вытолкнула его из кабины.
— Ну-ка, плати за то, что я вез твою жену. Быстро!
— А она что, не заплатила? Ты разве не заплатила? — Муж растерялся: глаза у Пашки были как у рассвирепевшей кошки.
— Он не взял… — Женщина тоже растерялась.
Пашка не смотрел на нее.
— Плати! — рявкнул он.
Муж поспешно сунулся в карман… Но тут же спохватился.
— А вы что кричите-то? Заплачу, конечно. Что вы кричите-то? Сколько?
— Два рубля.
— Что-о! Тут же только пятьдесят копеек берут!
— Два рубля!!!
— Олег! — сказала женщина. — Немедленно заплати ему… Заплати ему два рубля.
— Пожалуйста. — Муж отдал Пашке два рубля.
Машина рванула с места и поехала дальше.
Пашка догнал Кондрата (напарника своего).
Кондрат сидел со стариком хозяином, у которого он остановился. Старики толковали про жизнь. Хозяин рассказывал:
— Да… вот так, значит. Вырастил я их, лоботрясов, шесть человек, а сейчас один остался, как гвоздь в старой плахе. Разъехались, значит, по городам. Ничего, вроде, живут, справно, а меня обида берет: для кого же я весь век горбатился, для кого дом этот строил?
— Такая уж теперь наша жизнь пошла — ничего не поделаешь.
— Жись эта меня не касается?
— Она всех касается, кум.
— Кхх!.. Мне вот надо бы крышу сейчас новую, а не могу — сил не хватает. А эта, лонись, приехал младший: поедем, говорит, тять, со мной. Продай, говорит, дом и поедем. Эх ты, говорю, сопля ты такая! Я сейчас кто? Хозяин. А без дома кто? Пес бездомный.
— Ты зря так… Зря.
— Нет, не зря.
— Зря.
— Ты, значит, никогда не крестьянствовал, если так рассуждаешь.
— Я до тридцати пяти годов крестьянствовал, если хочешь знать. А опора сейчас — не дом.
— А кто же? Тилифизоры ваши? Финтифлюшки разные?
Тут вошел Пашка.
— Здорово, старички!
Кондрат нахмурился.
— Подольше не мог?
— Все в порядке, дядя Кондрат.
Кондрат хочет изобразить из себя — перед хозяином — наставника строгого, как бы отца.
— Шалапутничать начинаешь, Павел. Сма-атри! Я на сколько тебя отпускал?
Пашка для приличия виновато наморщился.
Пауза.
— Чего делал-то там? — мягче спросил Кондрат.
— Лес возили. — Пашка пошел переодеваться в другую комнату.
— Посиди с нами, — пригласил хозяин. — Мы тут как раз про вас, кобелей, разговариваем.
— Некогда, братцы, — отказался Пашка. — В гости иду.
— Далеко ли? — поинтересовался Кондрат.
— К Лизуновым.
— Это кто такие?
— Тэ-э… знакомая одна…
— Расплодил ты этих знакомых!.. — строго заметил Кондрат. — Переломают где-нибудь ноги-то.