- Воин, оглоблю тебе в то место, откуда срамное дело делаешь. Да поглубже, - ожил Гогох, до этого тихо сидевший на чурбане в углу. - Не зыркай! Кулаком махать хорошо, когда он большой. А коли веса нет, так нечего по-бабски вопить. Не поможет. В собственной крови искупаться дело не хитрое. Ты попробуй голову думать заставить, прежде чем поперёк всего мира идти. А то и селян он вертел и имперцев. Вертелку не сломай! Лучшее будет, коли имперцы сначала селян пожучат, а потом мы имперцев. Вот тогда толк какой появится. - Дед, так же резко как начал свою эмоциональную речь, так её и закончил.
- Мудрость говорит твоими словами отец, - улыбнулся Санит.
- Не лень же было тебе лезть сюда, - раздался голос Толикама сзади.
Лестница на сторожевую башню действительно была крута и крайне неудобна.
- Хмель выветрять хочу.
- Хм. - Даже не поворачиваясь, готов поспорить на кусок жареной говядины, что Толикам улыбался. - По-моему хмель загнал тебя сюда.
- Может и так.
- Чего размяк?
- Да как сказать... Знаешь... Клоп сегодня напомнил... А ведь... Ну, какой из меня правитель? Раб! Был рабом. Да и остался им. Правитель должен быть с головой...
- Чушь! - Перебил меня Толикам. - Правитель должен быть справедлив. Не более. Ты думаешь, император сам правит? Как бы не так! Полно сведущих людей, способных в любой сфере принять, как им кажется, более правильные решения. А вот доказать свою правоту, зачастую они не в силах.
- Такое впечатление, что ты правил.
- Нет, конечно, - Толикам помолчал несколько секунд, глядя на закат. - Красиво.
- Это да. Там орочьи степи?
- Да. Но, перед ними есть где-то горы. Говорят можно пройти. Только хоженых дорог нет.
Некоторое время был слышен только ветер, гуляющий в преддверии гор, да звуки готовящейся ко сну крепости.
- Убеждать тебя, причин нет. Ты сам всё понимаешь. Смалодушничать сейчас ты не можешь, - продолжил Толикам.
- Ты просто не представляешь, насколько низко я упал даже в своих глазах, после рабства. Я ведь не хотел выходить тогда к вам. Когда сбежали.
- Знаю. Возможно, и правильно бы сделал. Только сейчас речь не об этом, а о том, что тебе доверяют.
- Конечно, - я даже не стал скрывать иронию. - Только нож готовы в спину воткнуть.
- А то тебе привыкать? Сам нарываешься. А нож... так человек такая сволочь, что всегда готов обнажить его.
- Как мы сейчас.
- Да. А чем ты лучше других?
Утро началось несколько сумбурно. Во-первых, пришлось будить Алию, которая вдруг почувствовала отсутствие каких-либо обязательств. Обычно происходило наоборот: она просыпалась раньше меня. Во-вторых, большая часть народа была согнана Санитом для выпаса имеющихся животных. То есть, усиленные отряды охотников вышли на промысел рядом с пастбищем, а остальные практически с вилами и лопатами, на охрану скота, с одновременным возделыванием земель. По сути, люди прикрывали своими телами коров и частично незанятых лошадей. Последнее произошло ввиду отсутствия лемехов, то бишь, плугов. К обеду показался дымок от искусственно созданного пожара на опушке леса прилегающего к нашей долине. Мы стремились расшириться в своих угодьях.