— С чего это? — нахмурился Зайдер.
— А за то! Ноги в руки — и вперед, если не хочешь за цугундера себе кишки попортить.
— Ты за шо говоришь? — повысил голос Мейер.
— Услугу тебе делаю! Гешефт, как своему швицеру, — хмыкнул Туча. — Завтра прикроют твой бордель. Есть такая вот малява от красных. Донесли на хвосте. А тебе надо тикать из города. Бо уши оборвут.
— Кто? — Зайдер страшно побледнел, и по его лицу судорогами промелькнули болезненные тени. — Я ведь всего пару месяцев, как до Одессы вернулся. Я за все делал правильно, как ты велел. Кто?
— Ты знаешь, — веско сказал Туча, и Мейер отвел глаза в сторону. — Я ему ничего не сделал, — тоскливо произнес он.
— Речь не за то, — хмыкнул Туча. — Серьезные люди хотят свою наводку в Одессе. А ты попадешь под раздачу. Я к тебе как к другу пришел. Иначе...
— Я ценю, правда, — поспешил согласиться Мейер. — Куда мне идти?
— Мир за всегда большой, — ответил Туча, — перекантуешься до малости за лето, а дальше будем посмотреть. Не до ушей же за вечно здесь придет шухер! Шо-то решится в городе.
Зайдер тяжело вздохнул.
— А правду говорят, что его деваха твоя громанула? — вдруг хохотнул Туча. — Защипала, шо твоего гуся?
— Правду, — мрачно сказал Мейер, — я ее вышвырнул отсюда, шкуру. Морда деревенская, курица из навоза вылезла. И шо это село прется в Одессу? Сидело бы в своем навозе! А теперь из-за твари этой навозной мне гембель за голову! Из-за нее?
— Нет, не из-за нее, — веско сказал Туча, — из-за Цыгана. Ты знаешь.
— Я знаю, — Зайдер кивнул, — я сам на его похоронах был. Я до сих пор понять не могу, почему вместо Цыгана этот швицер паскудный вылез, что твой чирей на заднице! Мишка... Как там его...
— Мишка Няга, — подсказал Туча, — он правая рука Котовского. Они не разлей вода. Как ты в свое время был с Японцем.
— Подожди! — Зайдер вдруг рухнул на стул. — Ты хочешь сказать, что он завтра сюда придет? Этот Мишка Няга?
— Он, — кивнул Туча, — потому я и здесь.
Зайдер вскочил из-за стола и быстро заметался по комнате, собирая какие-то вещи. Открыл в стене сейф. Бросил прямо в руки Тучи увесистый кожаный мешок.
— Вот твои деньги. Я по-честному играю.
— Знаю, — Туча поднялся с места, — потому за тобой и пришел. Идем. Вывезем тебя через балку, пойдешь по дороге на Киев. Там пересидеть можно будет, есть одно село. Как поутихнет все, вернешься в Одессу. Но раньше не смей, если не хочешь повторить судьбу Японца. Я сообщу.
На следующий день к подвалу на Ланжероновской подъехали две телеги, доверху груженные красноармейцами с винтовками наперевес. Часть из них окружила вход, а часть ворвалась внутрь.