— Каково это, — обратился Джереми к Блейн, — когда агент читает тебе лекцию о принципах?
— Ха! Прекрасно! Именно потому, что я блюду твои интересы, именно потому, что я рву глотку издателям за твои авансы, чтобы в свободное время ты мог пописывать, именно поэтому я зовусь агентом!
Джереми потянулся, чтобы обнять ее.
— Все верно, издатели приходят и уходят, а агенты остаются навсегда, — заявил он.
После посрамления Блейн Рейчел немного успокоилась.
— У агентов тоже есть чувства, — заметила Тина, которая больше всего на свете хотела заиметь собственного агента.
Появление гуляющего ротвейлера за окном передало инициативу в лапы Шена — больной для Джереми темы (переговоры вновь провалились).
— Я предложил им три тысячи, — проинформировал он нас.
— Боже, — вскрикнула Тина, — что же это за собака?
— Не спрашивай, — предупредила Рейчел.
— Пожалуйста, — поддакнула Блейн, обретя наконец момент истинной гармонии с агентом.
— Тост за «Замурованного», — подняла свой бокал Рейчел.
— Присоединяюсь! — поднял свой бокал и я.
— За книгу, которой я горжусь так, как ничем не гордилась за всю свою издательскую карьеру, — присоединилась Блейн.
— За книгу, которую «Киркус ревю» объявили «тяжелой и депрессивной», — поднял свой бокал Джереми.
— «Киркус» — это ерунда, — надменно объявила Блейн.
— «Ерунда» — именно так обозвали мой новый сборник в «Нью ингланд ревю».
— Они вовсе не так написали, да и вообще, кто о них слышал, — настаивала Рейчел.
— Кстати, мы только что были прорекламированы Бретом Эллисом, — заметила Блейн, — я как раз хотела сказать тебе об этом.
— Ну да, великолепно, все суицидальные бездельники помчатся тут же в «Барнс и Нобль», чтобы заправиться «Замурованным» и кофе с молоком.
— Еще ты забыл о замечаниях Остера и Тома Джонса, — настаивала Блейн.
— Если мне очень повезет, люди могут подумать, что речь идет о певце Томе Джонсе. А чертову Остеру пришлось работать на киношников, прежде чем его признали.
— Не списывай со счетов и не замуровывай пока обыкновенных читателей.
Обострение экзистенциального недомогания Джереми случилось внезапно.
— Зачем я опять вернулся на эту землю? Не понимаю.
Поклонник теории реинкарнаций, Джереми верил в спиральность своих возвращений на бренную землю.
— Я имею в виду, о чем я думал? Неужели в момент слабости я вспомнил, как приятно прикосновение теплой воды к коже, когда принимаешь душ? Так, что ли?
Я не мог перестать смеяться. Литературная компашка уставилась на меня.
С одной стороны Тина старалась убедить Джереми найти в этой жизни приятные стороны и относиться к ней проще: