В магазине присутствовали любой известный сорт кофе и любой известный сорт чая, но кроме Чека и Максима не наблюдалось посетителей. Да и откуда им взяться — в три часа ночи? Что НОРМАЛЬНЫЙ человек может делать в три часа ночи в круглосуточном магазине, не торгующим водкой и сопутствующей закусью?
— Эй, хозяин, покажись! — не шибко самоуверенно, хотя для попутчика строил себя с превеликим достоинством, воззвал Чек и отступил ближе к выходу.
А Максиму привиделось, будто из щелей меж кофейными банками пополз мутный, как вода в Обводном канале, мрак и стал сжимать кольцо. Но жетон согревал сердце, и выбранный путь следовало пройти до конца. Конечно, было бы нелепо считать, что три тонны приворотной травы сорта «Злаки Зодиака» спрятаны где-то рядышком, например, в подсобке. Однако имелись веские основания именно здесь получить какие-никакие намеки на темы: где эти триклятые три тонны схоронены?.. Не менее трепетный вопрос — зачем сильному черному человеку Богдухану приворотная трава в промышленных масштабах?..
Сперва ответом Чеку была глухая тишина, такая шершавая и душная, словно в высохшем аквариуме. Но вот где-то среди закоулков лабиринта раздался замогильный скрип, послышалось сухое шарканье, и в обманчивом свете перед посетителями предстал продавец. Обрюзгший, с всклокоченной невразумительного цвета шевелюрой и бегающими, горящими лиловым огнем глазами. И необходимо было очень постараться, чтобы принять лиловые всполохи за радость при встрече с потенциальными покупателями.
— Ну, че надо? — угрюмо потер продавец шею пятерней, словно по шее плакала веревка. На правой щеке рдел вытатуированный трилистник, а тень у вышедшего к гостям аборигена казалась несколько темнее, чем положено, и какого-то неправильного оттенка.
— Да это же я — Чек! Разве не узнаешь? — засуетился двухметровый, — Чека все знают! Чеку все процент отстегивают! Гляди, я тебе клиента привел? Привел. Значит, с тебя процент.
Продавец окатил вниманием с головы до ног стоящего в плотной тени Максима и сипло прогундосил:
— Не клиент это. Ты исаявца приволок.
— Хляст, да ты че?! — искренне возмутился Чек и щедро выдохнул запах бланшированной скумбрии. Брови встали ежиком, желтое лицо напиталось дынным рассолом. Долговязый поклонник Боба Марли был оскорблен в лучших чувствах. Ноги от негодования принялись расчесывать пол, с бушлата на картонные пачки чая посыпались брызги, за всю трудовую жизнь никто так облыжно Чека не обхаивал, — Ты совсем здесь со страху поехал? Какой это тебе исаявец? Это — клиент. Он — конкретный человек. Скажи ему, клиент! — от визга Чека кофейные банки зарезонировали, будто в них разбудили консервированное эхо.